Описание окружающей местности

20-30 годы двадцатого века - период рассвета мировой авиации. Это годы конкуренции между странами и конструкторами. Кто выше, кто дальше, кто дольше... Это был вопрос престижа для страны, это была борьба систем, борьба на политическом уровне. Не проходило и месяца, чтобы не устанавливался какой-либо очередной мировой рекорд. У всех на слуху были имена летчиков-героев, как в Советском Союзе, так и в других ведущих авиационных державах.
В Советской России авиация и всё что с ней связано было на особом контроле у правительства. Всем хорошо известно, что Сталин уделял вопросам авиации самое пристальное внимание. Поэтому неудивительно, что предложение совершить рекордный беспосадочный перелет из Москвы на Дальний Восток было принято советским руководством с энтузиазмом. Тем более, что экипаж должен был быть целиком женский - прекрасная реклама для заселения нелюдимой территории, которую хорошо бы побыстрее освоить.
К подготовке рекордов и подбору кандидатур на звание очередных народных и мировых героев подходили очень тщательно. В результате были отобраны:
Командир - Валентина Гризодубова, дочь одного из первых русских летчиков и авиаконструкторов Степана Гризодубова. Она практически выросла в самолете. Отец начал брать дочь в полёты, когда девочке еще не исполнилось и двух лет. Привязывал ее для безопасности к себе ремнями. После аэроклуба поступила в летную школу и стала пилотом гражданской авиации.
Второй пилот -  Полина Осипенко. Супруга военлёта Степана Говяза.  Пилотировать простейший У-2 выучилась еще 23-летней официанткой лётной столовой. Позже написала письмо наркому обороны Ворошилову с просьбой зачислить её в летное училище, которое успешно и окончила.
Штурман - Марина Раскова. Будучи лаборанткой военно-воздушной академии увлекалась аэронавигацией. Сдала экзамен на штурмана самолета, а позже выучилась пилотировать. Сотрудница НКВД.
За спиной у каждой из женщин было к тому времени не по одному мировому рекорду.
Для перелета выделили дальний бомбардировщик ДБ-2 (АНТ-37). С самолета сняли вооружение, улучшили обзор из кабины штурмана, установили двигатели специальной сборки, новое приборное и радиооборудование, дополнительные бензобаки. Всего в 17 бензобаках было 5525 кг бензина на 38 часов полёта, а это почти половина взлётного веса всего самолета. Прибор, указывающий расход топлива на борту отсутствовал. Бензобаки надо было переключать «на глазок», по времени.
Машине дали собственное имя - "Родина", написав его большими красными буквами на нижней поверхности крыла.
Всё было готово к перелёту, но обострение отношений СССР и Японии летом 1938 года привело к тому, что рекордный перелёт был перенесен на осень. Полёт все переносили и переносили, погода закономерно становилась все хуже и хуже. Появилась вероятность переноса на весну, чего никому не хотелось, особенно экипажу. В самый последний момент благословение Кремля было получено и 24 сентября 1938 года "Родина" стартовала с подмосковного Щелковского аэродрома НИИ ВВС на восток.
Проблемы начались практически сразу. Дело в том, что ещё на земле Раскова доложила командиру экипажа о неполадках с радиооборудованием. Но Гризодубова побоявшись отмены полёта решила не сообщать об этом руководству. Через несколько часов после взлёта связь пропала из-за отказа аппаратуры. Сигналы радиомаяков стали не слышны и лететь по радиокомпасу не было возможности. При помощи карт привязку к местности сделать также было нельзя - видимость нулевая из-за сплошной облачности. В полночь Раскова по звездам определила примерное местонахождение самолета и уточнила курс.
Перед Красноярском самолет вошел в облачность, верхняя граница которой превышала 7000 метров. Пришлось набирать высоту, чтобы пробить облачность и избежать слепого полёта. Из облаков вышли лишь на 7450 метрах - и до самого Охотского моря "Родина" так и шла не ниже семи тысяч. Экипаж работал в кислородных масках.
За бортом минусовая температура, и окутавшаяся влагой машина стала обледеневать. Стекла покрылись льдом. Пытаясь счистить иней со стекол кабины, Раскова открыла боковую форточку и из кабины за борт выдуло все полётные карты. Самолет стал не только глухим, но и слепым: без карт и без радиосвязи нельзя было определится по местности.
Летчицы выдерживали курс интуитивно, стараясь не уклониться вправо и не пересечь государственную границу. В конце перелета облака разомкнулись, и перед экипажем предстало Охотское море. Цель была достигнута - мировой женский рекорд дальности побит!
Гризодубова развернула самолет и увидев  серебристую нить Амура повела машину вдоль него к Комсомольску. Однако в отсутствие карт за Амур был принят его приток - река Амгунь. Когда это выяснилось, то самолет находился уже достаточно далеко. Неожиданно зажглась лампа расходного бака, то есть топлива хватит на более чем на полчаса, не больше. Хотя по расчетам топлива хватило бы еще на три часа. Нужно было срочно искать место для вынужденной посадки.
Выбирать особо не приходилось - Гризодубова решила совешить посадку с убранным шасси прямо здесь, в болотистой местности с редкими пожелтевшими деревьями. На неровную поверхность садиться нужно было "на брюхо" - не выпуская шасси. Это грозило смять носовую часть фюзеляжа. А там стеклянная кабина штурмана. Поэтому по приказанию Гризодубовой Раскова выпрыгнула с парашютом.
С выключеннми моторами самолет спланировал и выбив тучи брызг приземлился на болото. Благодаря зыбкой колышащейся почве повреждений не было.
Сразу после приземления Гризодубова залезла на крыло и выстрелила из ружья в небо - задать Расковой направление движения. Но эхо от выстрела оказалось такой силы, что Раскова ушла совсем в другую сторону. Она обессиленная и замерзшая блуждала в тайге 10 суток, имея 18 патронов к пистолету, две плитки шоколада и один унт, второй слетел во время открытия парашюта.
Тем временем в Москве было неспокойно. Радиосвязь с «Родиной» оборвалась почти сразу, результат полёта был неизвестен. Все сообщения в газеты отменили и до 4 октября упоминать о полёте, старт которого так широко освещался, вообще запретили.
Решено было отправить спасательные отряды сразу после расчетного времени завершения полёта. На поиски мобилизовали больше 50 самолетов, в тайгу вышли десятки поисковых отрядов - военные и гражданские, кто-то на оленях и лошадях, кто-то пешком.
Самолет был обнаружен лишь 4 октября. Прознав об этом, один из сотрудников Комсомольского авиазавода самовольно прилетел на самолёте У-2 и приземлился в болото рядом с «Родиной». Прилетевший привез летчицам цветы и шампанское, видимо решив, что это самые необходимые вещи для женщин, просидевших несколько суток в таёжном болоте на крыле самолета. Положение усугубилось - надо было эвакуировать уже не трёх, а четырёх человек.
К месту вынужденной посадки самолета «Родина» вылетели два самолета ТБ-3. В каждом из них была группа парашютистов-спасателей. В одном - командующий ВВС Особой Краснознаменной Армии Я.В.Сорокин. В небе над местом посадки «Родины» одновременно с ними оказался самолет «Дуглас», ведомый вылетевшим без разрешения флаг штурманом ВВС, Героем Советского Союза А.М. Бряндинским, в котором находились четыре человека. Кружась в поиске места аварии два самолета столкнулись. Из ТБ-3 спаслись, выпрыгнув с парашютом, только четыре человека, из «Дугласа» не спасся никто. Шестнадцать человек погибло на глазах у летчиц. Катастрофу наблюдала и блуждающая в тайге штурман Раскова. Понятно, что оптимизма летчицам это не придало.
Эвакуировали женский экипаж 12 октября, их доставили вначале в Комсомольск, затем в Хабаровск. Оттуда поездом через все страну они отправились в Москву, попутно останавливаясь на всех полустанках и станциях для участия в митингах славящих Советскую страну, партию, и лично Вождя всех народов и летчиков.
Рекорд по дальности перелета, по прямой, женским экипажем, зафиксировали комиссары ФАИ. Маршрут протяженностью 6450 км, был пройден за 26 часов 29 минут.
Весь экипаж получил звания Героя Советского Союза. Остальные участники подготовки, поиска и спасения были награждены орденами и почетными грамотами.
Все события об аварийной посадке и спасательной операции были засекречены.
"Родину" же, когда болото замерзло, поставили на шасси и перегнали в Москву. Но что с ней делать дальше - не знали. Хоть и окрасили в конце июня 1941 года по стандартам ВВС - заменили серебристую окраску камуфляжной и нанесли на фюзеляж и руль поворота красные звезды. Больше трех лет простояла она на приколе на Центральном аэродроме, возле станции метро "Аэропорт". Только 17 июля 1942 года самолету "Родина" присвоили регистрационный номер СССР И-443, передали расположенному рядом, ближе к станции метро "Динамо", авиазаводу N30, - и она опять стала совершать полёты. Но уже 16 сентября 1943 года была списана по износу.

Для просмотра вам необходимо зарегистрироваться