Автор: Звезда
Создан: 27.09.2021
Опубликован: 28.09.2021
(отредактирован: 05.10.2021)
Описание окружающей местности
Территория Кавказских Минеральных Вод с 9 августа 1942 года по 11 января 1943 года была временно оккупирована войсками фашистской Германии. Но бои за Северный Кавказ не прекращались никогда. О воздушном поединке двух советских бомбардировщиков Ил-4 в небе над горой Бештау 13 августа 1942 года рассказывали местные жители, нашлись и подтверждения в исторических документах.Итак, шел 418-й день войны. «В течение 13 августа наши войска вели бои в районах Клетской, северо-восточнее Котельниково, а также в районах Минеральных Вод, Черкесска, Майкопа и Краснодара», — говорилось в сводках Совинформбюро. За коротким сообщением целая история.
В тот день в небе над горой Бештау разгорелся воздушный бой: два советских бомбардировщика были атакованы немецкими истребителями. Свидетелями поединка в небе стали жители городов и ближайших поселков. Вот что об этом пишет историк С. И. Линец в книге «Пятигорск в период немецко-фашистской оккупации. Август 1942 г. — январь 1943 г.»: «Через несколько дней после захвата города фашистами над Пятигорском появились два советских бомбардировщика СБ. Тут же им навстречу поднялись с городского аэродрома два немецких истребителя мессершмидта. Через несколько минут оба бомбардировщика были сбиты».
Поисковые работы в послевоенное время привели к установлению места падения одного из этих самолетов у поселка Новотерского. Ценные сведения дала Айша Яшаевна Расулова (1911 года рождения), которая в период немецко-фашистской оккупации жила здесь. Со слезами на глазах она вспоминала, как охваченный пламенем самолет пронесся над поселком и упал в отдалении. Осенью 1943 года по инициативе директора Терконзавода № 169 было произведено перезахоронение воинов, защищавших населенный пункт. В ту же братскую могилу были перенесены останки летчиков из первичного захоронения. На памятной плите указаны 17 фамилий, которые удалось тогда установить. 25 человек — неизвестные солдаты. Среди них два погибших летчика, чьи имена были установлены впоследствии благодаря Георгию Александровичу Говязину, сражавшемуся в том сбитом самолете 13 августа 1942 года. Именно спасшийся штурман тогда капитан Георгий Говязин (1915 г. р.) помог поиск продвинуть. Удалось узнать судьбу одного из экипажей. Появилась возможность на обелиске солдатам войны записать имена: «Гицелевич Григорий Моисеевич, старшина, стрелок-радист… 13.8.1942 г. погиб в воздушном бою. Сорокин Николай Васильевич, ст. сержант, воздушный стрелок… 13.8.1942 г. погиб в воздушном бою». Георгий Александрович говорил и о втором самолете в небе над Железноводском. В его книге воспоминаний читаем: «Одновременно ищу глазами ведущего. Он с пологим снижением уходит влево. «Нужно пристроиться, могут быть вражеские истребители», — пронеслось в голове. По СПУ спросил: «Ванюшка! Ведущего видишь?» (Ванюшка — командир экипажа Иван Серебренников, который в том бою остался жив, но погиб в июле 1943 года — ред.) В ответ в телефонах услышал: «Да!» Но не понимаю, почему он не увеличивает крен и скорость для того, чтобы пристроиться к ведущему. Осматриваюсь кругом и вижу: с правого мотора бьет пламя. Все ясно. Ведущий, видимо, также заметил наше положение, снизил скорость и прекратил разворот. Дистанция между нами сократилась, но в это время слева снизу заметил двух мессеров, они шли в атаку на нашу машину. Крикнул: «Истребители слева, снизу!» Иван рывком отжал рули, но машина уже плохо слушалась, видимо, заклинило управление. Желая помочь летчику, вставил ручку. Раздались очереди из пушек мессеров, затрещала обшивка от разрывов снарядов. Загорелся и левый мотор… Кабина заполнялась дымом. Оглянулся на Ванюшку, СПУ, видимо, не работало, его фонарь сбит, нет ни одного стекла. Он сидел, прикрывая лицо от огня. Машина зарылась носом, перешла в глубокую правую спираль…» Получается, что второй экипаж мог уйти на свой аэродром. Но… Когда увидели погибающих товарищей, то остались в небе вместе с ними и приняли неравный бой. Неоценимую помощь поисковикам оказал Центральный архив министерства обороны города Подольска, когда начал публиковать документы времен Великой Отечественной войны, сняв с них гриф секретности, исполняя Приказ Министерства обороны РФ от 8 мая 2007 года № 181 «О рассекречивании архивных документов Красной Армии и Военно-Морского флота периода Великой Отечественной войны 1941—1945 годов». Они помогли дальнейшему расследованию. Нашелся второй экипаж самолета Ил-4, участвовавший в воздушном бою над Железноводском днем 13 августа 1942 года. Теперь полная картина этого боя известна из наградных листов летчика гвардии капитана Владимира Михайловича Шанаева (1914 г. р.) и штурмана гвардии капитана Архилия Архильевича Кожевникова (1913 г. р.) По наблюдению капитана Кожевникова сброшенные им бомбы разорвались в колонне танков и автомашин. Над целью самолет был обстрелян сильным огнем зенитной артиллерии и атакован пятью истребителями противника Ме-109. В этом неравном воздушном бою экипаж сбил одну вражескую машину, остальные самолеты противника уклонились от боя. Воздушное судно Шанаева в бою получило большое количество пробоин, был поврежден бензобак, выведен из строя один мотор, но капитану Шанаеву удалось благополучно посадить самолет на своей территории. Но вернемся к воспоминаниям Г. А. Говязина. Каким запомнился ему день 13 августа 1942 года? Вот что он рассказывал в 1986 году, когда приехал в Железноводск. Поневоле начинаешь верить, что судьба как будто берегла этого человека, чтобы он смог сам нам поведать о том времени. «…Попробовал помочь Ивану вывести машину, но она все больше заваливалась, не слушая рулей. Справа сверху мелькнул истребитель с противными желто-черными крестами. Он еще раз атаковал нас из пушек и пулеметов по правой плоскости. В открытую форточку увидел истребитель; мелькнула рыжая вытянутая, противная морда фрица. Он прошел метрах в 25—30 от нас. Но моя установка не позволила вести стрельбу: малый угол разворота оружия. Кроме этого, словно угадывая мои желания, немецкий летчик взмыл вверх и с разворотом вправо ушел от обстрела. С усилием открыл выходной люк и выбросился. Падал в долине между гор Бештау и Развалкой… Я увидел, как внизу по дороге медленно шли грузовые автомашины с откинутым брезентом полные солдат. Впереди — легковая синяя машина, передняя дверка открыта, и в нее высунулась голова немецкого офицера. Видимо, решили меня брать живым. Проверил пистолет. В голове неслись роем мысли: «Неужели конец». Но тут же властный внутренний голос: «Живьем не сдаваться. Лучше смерть, чем плен…» Спасение, возвращение к своим, возможность сражаться с врагом до самой Победы — это все можно считать чудом в судьбе Георгия Александровича Говязина. Но, безусловно, не последнюю роль в таком повороте событий сыграли его замечательные качества и бойцовский характер. Когда читаешь биографии бойцов авиации дальнего действия, восхищаешься мужеством того поколения. В 1942 году их возраст от 20 до 30 лет. Пока есть в России такие парни — ее никому не победить..
