Многие знают про каньон реки Лавы, ему уже посвящено пара тайников - но это не только природная достопримечательность, но и историческая.
Городок на Лаве - памятник археологии и военной истории, расположенный примерно на полпути между крепостями Орешек/Нотебург и Ладога. По мнению В.П.Петренко, он возникает на месте средневекового новгородского укрепленного поселения со слоями XII-XIII вв.1 С 1500 г. и до конца XVI в. близ будущего городка известна деревня Городище.2 Исследования В.П.Петренко выявили на Лавуйском городке следы заставы XVII в. В 2001 г. Тесовский отряд Северо-Западной археологической экспедиции НИИКСИ СПбГУ провел здесь разведочные раскопки. Археологический материал с поселения, где были проведены разведочные исследования в данный момент обрабатывается; нам захотелось обобщить те данные, которые всерьез могли бы характеризовать историю острожка в XVII столетии.
Укрепления на Лаве воздвигаются в противовес каким-то укреплениям в районе Лопского погоста, располагающегося близ современного села Путилова. Лопский погост как локальный центр на дороге из Ладоги в Орешек впервые фигурирует в начале XVII в. В марте 1611 г. здесь, в начале своего многомесячного пути на Новгород стоит лагерем генерал Я.Делагарди, откуда, после смещения в Новгороде администрации Ивана Салтыкова, он инициирует контакты с кн. И.Н.Большим Одоевским3.
После Столбовского мира Лопский погост становится одним из центров шведской Восточной Ингерманландии, а важнейшим пунктом на дороге из Ладоги в Орешек с московской стороны становится Лавуйская застава. В качестве московского укрепленного центра Лопский погост актуализируется только в начале Северной войны. В июле 1701 г. шведы сконцентрировали «на Лопи с 4000 человек конных и пехоты с пушками»4, за неделю до основания Петербурга адмирал Апраксин, шедший на Неву из Ладоги и жаловавшийся Петру: «Ей, государь, в Ладоге живучи, с скуки пропал в пустоте моей», доносил государю, что «пришол… маия в 3 день и стал на урочище Лопи, от реки Назьи за семь верст в кормных местех…»5.
Укрепление на Лаве, неизвестное в XVI в. и в период существования новгородско-шведского политического альянса, возникает, по всей вероятности, вскоре после проведения новой русско-шведской границы в 1618 г. Князь Ф.Борятинский, отправленный в Стокгольм в 1617 г., договорился, чтобы «…съехатца б государевым послом и свийским на реке на Лавуе, среди мосту, на прямом рубеже…»6. В годы потепления московско-шведских отношений, река Лавуя фигурирует как место взаимного размена перебежчиков7. Именно на Лаве были произнесены широко известные слова, характеризующие восприятие иностранцами молодого московского царя Михаила Федоровича: «ваш де государь не владеет ничем, а владеют де у него чернцы и князи и бояря». В ответ на эти слова произнесший их 7 февраля 1625 г. швед чуть не поплатился головой от Агиша Уварова, посланного на Лаву для размена перебежчиков8.
Собственно Лавуйская застава упоминается с осени 1629 года9. Вероятно были и другие попытки укрепить границу в этом месте - в начале ХХ в. Н.И.Репникову «несколько южнее «Городища», между дер. Васильково и Сиракаска, в лесу крестьяне указывают «Карыгановскую» или «Киргановскую» дорогу, на которой была застава - стан разбойников»10. Две заставы в Новгородской земле управлялись из Ладоги, а головы этих застав - Лавуйской и Волховского устья подчинялись ладожскому воеводе. При учреждении застав на Лавую в помощь заставному голове присылались из Ладоги двое детей боярских11.
Учреждение заставы было сопряжено с известиями об эпидемии, охватившей прибалтийские владения Швеции. В памяти первому (вероятно) заставному голове В.А.Неелову прямо указывался порядок информирования новгородских властей об известиях о моровом поветрии за рубежом12. Однако, с самого начала своего существования застава на русско-шведской границе близ одной из важнейших дорог выполняла пограничную функцию. В 1632 г. на ней был остановлен греческий митрополит Харитон, скитавшийся по Европе в поисках куска хлеба13; в ходе московско-шведских и шведско-крымских переговоров 1630-х годов движение миссий по дороге из Ладоги в Орешек также контролировалось на Лавуйской заставе; это же относится и к торговым контактам14.
Использование дороги из Ладоги в Орешек, совершенно неизвестной по источникам XVI века, в XVII столетии ведется достаточно интенсивно, тогда как движение по другим дорогам ослабевает. Это связано как с освоением шведами восточных областей Ингерманландии, так и с общим упадком и дороговизной сухопутных дорог в этот период - в XVII веке особенно активно используются водные магистрали.
Переломным моментом для истории Городка на Лаве становится русско-шведская война 1656-1659 годов. Одним из первых приказов московского правительства в 1656 г. былo снять заставы и ласково принимать перебежчиков15. Основные боевые действия в Приладожье развернулись именно здесь. Весной 1657 г. московские воеводы проводят работы по укреплению Лавуйского острожка, а летом шведы безуспешно его осаждают. Потерпев неудачу, они двигаются по прямой дороге из Нотебурга к Новгороду, но снова терпят поражение16. Вслед за ними, в 1658 г. за реку Лаву двинулся отряд стольника и воеводы Федора Лодыженского17. В стратегических планах московского военного руководство Лавуйская застава занимала особое место. Из Тулы на Лавую были присланы ядра для орудий, а вскоре (в 1657 г.) туда был введен отряд донских казаков, входивших в полк стольника А.И.Потемкина, возглавившего Лавуйский острог во время военных действий18. При переводе части лавуйского гарнизона в Ладогу, ладожане жаловались, что при солдатах капитаны «прибраны из вольных и из донских казаков, печатные воры», и их бесчинства в Ладоге терпеть более невозможно19.
В начале 1659 г. боевые действия практически остановились, но на острожке продолжали нести службу ладожские конные казаки20.
Московские воеводы превратили Лавуйский острожек в место концентрации продовольствия, чем впрочем не преминули воспользоваться окрестные помещики. В 1656/57 г. в Приказе Тайных дел было начато «дело про Бориса Тушина, что он с Лавуи Ладожской хлеб, которой перевезен для ратных людей, посылал он, Борис, к себе в поместье»21.
Уже в 1659 г. Лавуйская застава вновь превращается в место размена пленных22. Именно туда приходят шведы, предъявлявшие московской стороне претензии по поводу перебежчиков23. Согласно инструкциям, данным шведским пограничным офицерам, при проведении переговоров они обязаны послать впереди себя барабанщика с известием о визите, лишь затем являться в острог самостоятельно и "изустьно повторити, и как ево допустят, и ему сказати, что их люди приходили за рубеж, и за пятнатцать верст от Канец, деревню Дудерова выжгли и выграбили, и много людей посекли, и многих людей и робят в полон взяли и вывели и те места вконец разорили"24. Известно описание одного парламентерства, когда письмо шведского офицера с просьбой сообщить полномочия и имя русского головы Лавуйского острожка было с барабанщиком передано в острожек25.
В 1662 г. лавуйскому острожному голове было приказано эвакуировать перенесенные за рубеж (т.е. за реку Лаву) укрепления (отметим, что в этом году для улаживания пограничных споров в Ругодив/Нарву ездил известных подьячий Посольского приказа Григорий Котошихин)26. В конце октября 1662 г. голова Фома Неплюев писал с заставы, что находящийся на шведской стороне р. Лавы "острожек и государевых служилых людей, которые поставлены были в острожке свел, и пушечные и хлебные всякие запасы перевез на государеву сторону в острожек октября в 17 день и о том к великому государю к Москве против его отписки писано в Посолской приказ с пушкарем з Демкою Остратовым октября в 28 день"27. После Валиесарского перемирия на р. Лаве острожные головы останавливали и досматривали грузы, двигавшиеся по дороге28.
В состав лавуйского гарнизона во 2-й пол. XVII в. входило 20 человек ладожских стрельцов и казаков, переменявшихся раз в 2 недели (вдвое меньшие гарнизоны стояли в острожках на Волховском и Сясьском устьях)29. Эта система сохранялась до начала Северной войны30.
После войны 1650-х годов заселяется округа Лавуйского острога, причем, в значительной части, за счет приема перебежчиков местными помещиками, которые уже не боялись селить новых крестьян непосредственно близ границы. Крестьян принимал и Лавуйский голова («комендант Фома Иванович» - по всей вероятности, Неплюев) и другие помещики (шведы называли «князя Савелия Федоровича» <Мышецкого> и «байора Василия Кондратьевича» <Овцына>)31. Последний в 1686 г. был головой Лавуйской заставы. 10 июня этого года на Лавуйскую заставу с отрядом в 50 человек «с пищалми и с топорики и з бердаши» из соседней Путиловской мызы (с Лопского погоста) пришел приказчик Якушка выручать пойманного за конокрадство и заключенного в острожке «латыша Ирика Пентивартиева». Пришедший отряд произвел разгром острожка, избил гарнизонных стрельцов, окрестных крестьян, разграбил житницы. Сам приказчик Якушка «жену его Васильеву хотел заколоть в лицо шпагою до смерти и заставного стрелца Сенку Шишкина бил смертным боем да князь Дмитриева крестьянина Мышецкого Федку Миронова он де прикащик сек шпагою и по голове пищалным стволом бил»32. Однако, такое крупное столкновение не привело к вооруженному конфликту, но было предъявлено шведам в качестве ежегодных претензий московского правительства. К началу Северной войны Лавуйский острожек - звено в цепи русских пограничных укреплений с постоянным гарнизоном ладожских стрельцов.33
В начале Северной войны войска Апраксина прорывают русско-шведскую границу и острожек на Лаве забрасывается. После взятия Нотебурга и Ниеншанца граница отодвигается далеко на запад и потребность в укреплениях на Лаве отпадает.
Головы Лавуйского острожка в XVII веке
1629, окт.-дек., 1630, янв.Василий Афанасьев Неелов 1630, июньСтепан Кушелев 1633, март, июльИван Измайлов Шипилов34 1640, ноябрьНикита Секирин 1657стольник Александр Семенов Потемкин 1658, 1659, февральСтепан Парфеньев Елагин 1663, лето, октябрьФома Неплюев 1664, 9.05Федор Обернибесов 1672, 29.10Фома Иванович Неплюев 1686Василей Кондратьев сын Овцын 1692Иван Тихонов Меньшой Бестужев 1698Евсей Иванов сын Валуев
(Селин А.А. Городок на Лаве: итоги новых исследований. Статья опубликована в сборнике «Ладога и Северная Евразия от Байкала до Ла-Манша. Связующие пути и организующие центры.» 6-е чтения памяти Анны Мачинской. СПб., 2002. С. 199-206)
Цитируемая литература
1 Петренко В.П. Городище на реке Лаве… 2 Переписная оброчная книга Водской пятины / Под ред. И. Д. Беляева...С. 61. 3 Замятин Г.А. Из истории борьбы Польши и Швеции за Московский престол в начале XVII столетия. Падение кандидатуры Карла Филиппа на Московский престол и воцарение Михаила Федоровича. Юрьев, 1918 // СПбИИ, ф. 276, оп. 2, д. 90. С. 12. 4 Военно-походный журнал (с 3 июня 1701 по 12 сентября 1705 г.) генерал-фельдмаршала Б.П.Шереметева, посланного по Высочайшему повелению в Новгород и Псков для охранения сих городов и иных тамошних мест от войск шведского короля // Материалы ВУА Главного штаба. Т. 1. СПб., 1871. С. Ст. 67. 5 Письмо П.М.Апраксина. 1703. 8.05 // Письма и бумаги Петра Великого. Т. 2. С. 539-540, прим. 6 Посольство кн. Борятинского с товарыщи в Швецию в 1617-1618 гг. // Якубов К. Россия и Швеция в первой половине XVII в. СПб., 1897. С. 29. 7 Жербин А.С. Переселение карел в Россию в XVII веке. Петрозаводск, 1956. С. 49 8 Статейный список Агиша Уварова о размене перебежчиков. 1625 // Якубов К. Россия и Швеция в первой половине XVII в. СПб., 1897. С. 280-282. 9 Отписка В.Неелова с Лавуйской заставы о посылке людей для вестей про моровое поветрие. 1629. 16.10 // СПбИИ, ф. 109, д. 468. 10 Репников Н.И. Памятники военной старины в низовьях Волхова // Записки разряда военной археологии Русского военно-исторического общества. Т. 3. Пг., 1914. 11 Отписка из Ладоги в Новгород о Д.Пущине и В.Неелове. 1629, окт. // СПбИИ, ф. 109, д. 451. 12 Память Лавуйскому заставному голове В.А.Неелову. 1629. 5.12 // СПбИИ, ф. 109, д. 440. 13 Сношения России с Востоком по делам церковным. Ч. 2. СПб., 1860. С. 124 - 125, 130. 14 Отписка Ивана Шипилова с Лавуйской заставы в Новгород об отпуске подвод немецким посланникам и гонцам. 1633, марта до 15 // СПбИИ, ф. 109, д. 405; Отписка В.Неплюева новгородским воеводам кн. Катыреву-Ростовскому и Волынскому об отпуске англичан с заставы в Новгород. б/д. (около 1633) // СПбИИ, ф. 109, д. 341; Отписка новгородского воеводы А.В.Хилкова в Посольский приказ о пропуске в Москву шведского мастера П.Михельсона. 1640, ранее 11.12 // Русско-шведские экономические отношения в XVII в. Сб. док-тов. М.; Л., 1960. № 79. С. 115. 15 Гадзяцкий С. Борьба русских людей Ижорской земли в XVII в. против иноземного владычества // ИЗ. Т. 16. 1945. С. 22. 16 Гадзяцкий С.С. Карелия и Южное Приладожье в русско-шведской войне 1656-1658 гг. // ИЗ. 1941. Т. 11. С. 272-273. 17 Разрядный приказ. Опись столбцов дополнительного отдела / Под ред. А.А.Новосельского. М., 1950. С. 108. 18 Документы Разрядного приказа // Описание документов и бумаг Московского архива Министерства юстиции. Т. 12. 1901. С. 32. 19 Там же. 20 Челобитная ладожских конных казаков о выдаче из Новгорода им проезжей грамоты в Орешек для сыска пропавших лошадей. 1658/59 // СПбИИ, ф. 109, д. 127. 21 Переписная книга документов Приказа тайных дел. 1676 // РИБ. Т. 21. Дела Тайного приказа. Т. 1. СПб., 1907. Стб. 90. 22 Отписка лавуйского заставного головы С.Елагина новгородскому воеводе Г.С.Куракину о полоняниках. 1659, февраля после 3 // СПбИИ, ф. 109, д. 167. 23 Челобитная С.Потафьева и Я.Левонтьева о размене полоняников. 1659 // СПбФИРИ РАН, ф. 109, д. 276. 24 Перевод инструкции Ореховского «горододержавца» Вальтера Фандерпалена поручику Ларсу Кракову, посланному в Лавуйский острог. 1658. 22.09 // СПбИИ, ф. 109, д. 157. 25 «Перевод из Свейсково писма» к воеводе Лавуйского острожка от выборгского державца. 1659. 16.05 // СПбИИ, ф. 109, д. 153. 26 Переписная книга разным делам Новгородской приказной избы. 1661-1666 // СпбИИ, кол. 2, оп. 1, д. 24, л. 10 об. 27 Там же, л. 15-15 об. 28 Отписка новгородского воеводы И.Б.Репнина-Оболенского в Посольский приказ о продаже «заповедных» товаров шведским подданным в связи с их претензиями. 18.07.-31.08. 1663 // Русско-шведские экономические отношения в XVII в. Сб. док-тов. М.; Л., 1960. № 162. С. 240-246. 29 Опись Ладоги 1669 г. // Бранденбург Н.Е. Старая Ладога. СПб., 1896. Прилож. 11. С. 260-261. 30 Обыскные книги (годовые сметные росписи) Новгорода, Ладоги, Порхова. 1698 // СПбИИ, кол. 115, оп. 1, д. 324, л. 4, 27 об. 31 Kort fortechningh oppa Bonderna aff Sahl. Mengdens Jordans godz i Loppis pogost och nu innehafwer Artollerie Ofuersten Wllb. Jakob Stahl ahro finnandes Rat nar ofuer Grentzen en som effter nembl. 1672. 29.10 // Saloheimo V. Kakisalmeen laanista ja Inkerinmaalta reptuurin aikana 1656-58 paenneet ja poisviedyt University of Joensuu. Studies in History. Nr. 11). Joensuu, 1995. P. 66-67. 32 Обидные дела, которые учинили великие государи его царского величества подданным с стороны его королевского величества Свейской от подданных после последнего Московского подтверждения с прошлого со 192 году (Samling av ryska befolknigens vid svensk-ryska granser klagomal angaende oforratter av olika slag, som tillfogades dem fran svensk sida. Denka samling anvandes vid datidens svensk-ryska forhandlingar och bor darfor placeras vid sidam av motsvarande forhandlingsprotocoll) 1697/98 // Riksarkivet, Muscovitica: 112, л. 6 об.-7 об. 33 Оглоблин Н.Н. Обозрение историко-географических материалов XVII и начала XVIII столетий, заключающихся в книгах Разрядного приказа // Описание документов и дел Московского архива Министерства юстиции. Кн. 4. 1884. С. 306-307, 465. 34 В 1616 г. И.И.Шипилов назван среди стрелецких голов, стоявших на Тихвине - Десятня денежной раздачи новгородцам детям боярским на Тихвине. 1616, март // РГАДА, ф. 210, оп. 4, д. 125, л. 32 об..
