Николаевск-на-Амуре [MS/34711]
Описание окружающей местности
«Где раз поднят русский флаг,
там он спускаться не должен»
Император Николай I
В конце XVIII – начале XIX веков, после экспедиций Ж.Ф. Лаперуза (1785–1788 гг.), У.Р. Броутона (1793–1796 гг.) и И.Ф. Крузенштерна (1803–1806 гг.), укоренилось твёрдое мнение о полуостровном положении Сахалина и недоступности входа в Амур с моря. Плавание брига «Константин» под командованием А.М. Гаврилова в 1846 году в лиман Амура, подтвердило, хотя и с оговорками, недоступность Амура для морских судов, что приостановило дальнейшие попытки исследовать устье крупнейшей дальневосточной реки. Вместе с этим освоению бассейна Амура препятствовали китайцы и русское правительство, не желавшее конфликтных ситуаций с соседом, прекратило снаряжать полноценные исследовательские экспедиции.
И лишь энтузиазм, энергия и настойчивость выдающегося мореплавателя, исследователя Дальнего Востока, учёного-гидрографа Геннадия Ивановича Невельского позволили опровергнуть утверждения великих мореплавателей. Он, заручившись поддержкой губернатора Восточной Сибири Николая Муравьёва, в июне 1849 года из Петропавловского порта Камчатки на корабле «Байкал» отправился в путь. Высочайшего разрешения на проведение исследования получено не было, поэтому все риски Геннадий Иванович взял на себя. Он изучил всю доступную литературу и был уверен, что вход в Амур со стороны моря осуществим. Он не ошибся в своём предположении! С помощью гиляков (нивхов) Невельской обнаружил вход в Амурский лиман и прошёл несколько десятков километров вверх по реке на вёсельных лодках. Двухвековое заблуждение было рассеяно, исследователь Невельской доказал, что Сахалин является островом, а вход в Амур возможен.
Геннадий Иванович, заботясь об интересах Российского государства, основал в устье Амура Николаевский Пост: «1 (13) августа 1850 года я достиг мыса Куегда и здесь, в присутствии собравшихся из окрестных деревень гиляков и при салюте из фальконета и ружей, поднял русский военный флаг. Оставил при флаге военный пост, названный мною Николаевским и состоявший из шести человек матросов при фальконете и шлюпке <…> От имени российского правительства сим объявляется всем иностранным судам, плавающим в Татарском проливе, что прибережье этого залива и весь Приамурский край до корейской границы с островом Сахалин составляют российские владения». Самоуправные действия Невельского вызвали недовольство и раздражение в правительственных кругах – они шли вразрез с дальневосточной политикой Министерства иностранных дел, которое предлагало отказаться от амурского бассейна и навсегда передать его Китаю. Так называемый Особый Комитет счёл поступок Невельского дерзостью, достойной разжалования в матросы, о чём и было доложено Николаю I. Однако, выслушав доклад, император оценил его как «молодецкий, благородный и патриотический» и даже наградил капитана 1 ранга орденом Владимира IV степени, а на доклад Особого Комитета наложил знаменитую резолюцию: «Где раз поднят русский флаг, там он спускаться не должен».
Пост, в котором 1850 году была всего одна якутская изба, уже в 1853 году был преобразован в город Николаевск, который на тот момент стал крупнейшим портом всего Дальнего Востока. В этом же году он стал областным центром Приморской области, куда входили Камчатка и Сахалин.
Основание Николаевска – событие крупного международного значения, поскольку оно положило конец захватническим планам США, Англии, Франции и навечно закрепило Приамурье и Приморье за Россией. Особую роль сыграл город в период Крымской войны (1854–1856 годов) в обороне восточных окраин России и сохранении русского Тихоокеанского флота.
Город рос: в нём появились первые торгово-промышленные заведения, развивалось частное судоходство, торговля, открылись школы. В Николаевск устремились русские торговцы, коммерсанты, представители промышленных фирм. Интенсивный рост Николаевска продолжался до 1865 года, потом военный порт перенесли в более удобный и незамерзающий Владивосток, а административное управление областью – в Хабаровск. Николаевск стал обычным провинциальным городом, но уже во второй половине 1890-х годов выгодное географическое положение, богатые природные возможности способствовали новому росту города. В эти годы в низовьях Амура были открыты богатые месторождения золота.
В 1896–1899 годах в Николаевске начался подъём рыбной промышленности, которую после «золотой» назвали «рыбной лихорадкой». На всём побережье лимана и устья Амура в короткий срок было создано огромное число рыбопромысловых и рыбозасольных участков. Рыбопромышленность стала отраслью хозяйства. На этой основе в городе возродилось судостроение, были созданы предприятия по судоремонту, механической переработке леса и изготовлению бочкотары. Определенное развитие получили ремесленно-кустарные промыслы.
Немало внимания уделялось и культурному отдыху горожан. К их услугам имелись библиотека, общество любителей сценического и музыкального искусства, цирк, кинотеатр и фотоателье.
В январе 1918 года исполком Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов Николаевска принял решение об установлении Советской власти на Нижнем Амуре. А уже в сентябре 1918 года усилиями белогвардейцев и японских интервентов, высадивших десант в Николаевске, советская власть в городе и в Сахалинской области была свергнута, а в населённых пунктах Нижнего Амура расположились японские воинские части.
В начале февраля 1920 года Отряд красных партизан под командованием 23-летнего Якова Тряпицына, состоящий из уголовников, хунхузов, корейцев, разагитированных вчерашних солдат и других беднейших слоёв населения, жаждующих «социальной справедливости» численность 4000 человек окружил город. Дальше всё было как обычно: наведение «социальной справедливости» вкупе с «террором против буржуазии и её агентов», грабежи, изнасилования, ликвидация «гадов и паразитов». Людей убивали целыми семьями… И проделывалось всё это под маркой высокой миссии – «законной мести угнетённых», вступления в «светлое царство социализма». Тряпицын, поверив в безнаказанность, захотел полной власти в городе и приказал в течение суток японскому отряду сдать оружие, что для японцев является позором. Командир японского батальона принял решил выступить в бой. Но силы были неравны. Японцы отбивались три дня. Началась резня – вместе с военными стали резать мирную японскую колонию – ремесленников, японское консульство, женщин, детей. Погибло 602 человека. Самое страшное началось в апреле – мае. Расправа с японцами, убитыми вопреки всем правительственным договорённостям, вызвала крупный международный конфликт. Японцы вновь ввели войска на территорию Дальнего Востока и на северный Сахалин. И вот тогда тряпицынцы струхнули: не смотря на то, что у них была возможность оборонять город – и народу было много, и пушки, и оружие, но они решили Николаевск оставить. Эвакуировать всё население в тайгу не представлялось возможным. Те, кому разрешалось уйти с партизанами в тайгу, должны были получить особые мандаты (в основном их получили «подруги» партизан из окрестных сёл). Остальные подлежали уничтожению. С апреля начались аресты среди местной интеллигенции, чиновников, евреев (они шли в списках на уничтожение первыми), семей белых офицеров (с ними самими уже расправились к этому времени). А так как патроны берегли, то убивали страшно, трупы просто скидывали в реку. Вместе с партизанами город покинуло около четырёх тысяч человек, жизнь 16 тысяч горожан закончилась печально. Перед уходом из Николаевска по приказу Тряпицына все деревянные строения сожгли, а каменные здания взорвали. Он не скрывал факт уничтожения города и перед уходом в тайгу в своей радиограмме, посланной в полдень 1 июня, сообщил: «На месте города и крепости остались одни дымящиеся развалины, и враг наш, придя сюда, найдёт только груды пепла»… На всём пути эвакуации происходили грабежи и убийства мирного населения, деревни по всему побережью моря и в низовье Амура были сожжены. В ночь с 3 на 4 июля 1920 года в Керби Я. Тряпицын и шесть его ближайших соратников были арестованы членами подпольного военно-революционного комитета и через четыре дня расстреляны.
В июле 1922 года правительство Японии приняло решение о выводе своих войск с Дальнего Востока. 25 сентября 1922 года последние японские войска на судах покинули Николаевск. В ноябре 1922 года на Нижнем Амуре был установлен суверенитет РСФСР.
Постепенно николаевцы стали возвращаться на прежнее место жительства. В 1923 году в городе было уже 1235 домов из которых: 29 каменных, 673 деревянных дома и остальные – временные. В 1926 году в городе жило 7450 человек. Восстановлению города способствовала, прежде всего, рыбная промышленность. Усилиями Николаевского горисполкома в 1926 году возрождается механическая мастерская. Возобновились строительство и судоремонт речных и рыболовецких деревянных судов.
Принципиально новым явлением в развитии транспорта стало появление авиации на Нижнем Амуре. 12 января 1930 года в Николаевске впервые приземлился транспортный самолёт Ю-13, совершая полёт по маршруту Хабаровск – Оха-на-Сахалине. Вёл самолёт знаменитый советский лётчик М.В. Водопьянов. Этот рейс положил начало регулярным полётам транспортной авиации не только на остров Сахалин, но и на Нижний Амур. Через два года в Николаевске-на-Амуре открыт гидроаэропорт (зимой садились на лёд Амура). В 1932 году в город переводится центральная контора государственного треста «Приморзолото». Трест объединял золотые прииски, расположенные по р. Амгунь и её притокам, Охотскому побережью, в Удыльско-Лимуриинской золотоносной системе и других районах Нижне-Амурского субрегиона.
24 июля 1934 года постановлением Всероссийского Центрального исполнительного комитета РСФСР (ВЦИК РСФСР) образуется Нижне-Амурская область с центром в Николаевске-на-Амуре. Город становится центром бурно развивающейся экономики. Появляются промышленные предприятия по переработки леса – лесозавод и лесокомбинат. Строятся кирпичный завод и ещё одна более мощная электростанция. Силами заключённых возводится мелькомбинат.
В 1939 году образуется Николаевское-на-Амуре морское пароходство. По сути дела это было первое специализированное предприятие, осуществлявшее перевозки по линии «река-море». В этом же году вводится в строй хлебозавод.
К началу Великой Отечественной войны Николаевск являлся важным стратегическим пунктом на Дальнем Востоке. Здесь находился штаб Николаевского УРа № 103, военно-морская база Северо-Тихоокеанской флотилии, постоянно базировались мониторы Краснознаменной Амурской флотилии.
В 1950-е годы появились предпосылки подъёма экономики Николаевска-на-Амуре, но уже на иных основаниях. В эти годы на судоремонтном заводе освоили выпуск морских сухогрузных барж, морских буксиров, нефтеналивных барж. В 1954 году от деревянного судостроения к строительству судов, созданных из металла, перешла и Николаевская-на-Амуре судоверфь. Кроме выпуска основной продукции завод освоил изготовление товаров народного потребления. В 1970-х – 1980-х годах на нём выпускали мебель, швейные изделия, дачные домики и другая продукция высокого качества и пользующаяся спросом у нижнеамурцев. Николаевский-на-Амуре судостроительный завод стал одним из передовых в отрасли и градообразующим предприятием.
Менялся и сам облик города. В конце 1950-х годов на смену деревянному приходит каменное домостроение. Появились первые трёхэтажные дома. В 60-х их заменили кирпичные пятиэтажки.
Николаевск-на-Амуре разделил судьбу многих малых городов России, пришедших в упадок в постсоветский период. Причина заключается в том, что реформы ударили прежде всего по градообразующим предприятиям. В двухтысячные годы Николаевский судостроительный завод прекратил свое существование. В 2010 году 60% хозяйственной деятельности района стала обеспечивать золотодобывающая промышленность. Положение города Николаевска-на-Амуре стабилизировалось, но трудно на этом основании говорить о его успешном развитии. Тем не менее, город знал и взлёты и падения, фактически был уничтожен и буквально возродился из пепла...
