Первое упоминание об усадьбе Истомино встречается в писцовой книге Тарусского уезда и относится к 1720 году. Владельцем усадьбы в то время был Пётр Андреевич Толстой, родоначальник рода Толстых. Он был блестящим дипломатом, ритором, замечательным литератором, владел иностранными языками и перевел «Метаморфозы» Овидия. 1725 год был значимой вехой в истории рода Толстых. В своё время Петр Андреевич Толстой начинал службу ещё стольником у царицы Натальи Кирилловны Нарышкиной, матери Петра Первого. Тогда он не имел почти ни гроша в кармане , как говорится, ничего за душой, а в этом 1725 году дослужился до чина верховного маршала. Такая карьера сама по себе была почти невероятным, очень редким явлением в то время.
Пётр Первый высоко ценил Петра Толстого. Именно в последние годы жизни царь пожаловал Толстым имение Истомино. Пётр Андреевич также был награжден редчайшим тогда орденом Андрея Первозванного. Будучи верховным маршалом во время коронования в Москве Екатерины I, он на другой день был пожалован в графское достоинство, о чем Петр известил Сенат собственноручной запиской: «Объявить тайному действительному советнику Толстому издание графства и наследникам его».
Его сын, Иван Петрович Толстой – прадед великого русского писателя Льва Николаевича Толстого. В те годы в Истомино строится главный усадебный дом. Он был построен традиционно в дереве и простоял так до конца восемнадцатого века, а в 1725 году стараниями Ивана Петровича рядом с усадьбой возводится Успенская церковь. Однако, недолго семейству Толстых довелось пожить в тиши и спокойствии. Через два года Екатерина I на смертном одре подписала указ о ссылке Петра Андреевича Толстого в Соловецкий монастырь. Виной тому дворцовые интриги. Было ему тогда восемьдесят два года. И сын его Иван якобы за участие в заговоре был приговорен к ссылке на Соловки. Встретились они уже на этапе. В келье на южной стороне, где они сидели, было холодно, всегда темно, сыро, одежда на узниках за полтора года сгнила. Иван умер в 1728 году и похоронен был за оградой на общем кладбище. На другой год скончался и отец, и погребен был внутри монастырской стены, на западной стороне Преображенского собора.
Их фамильное имение Истомино перешло в собственность царской семьи. В доме и вообще в усадьбе проживали в основном только управляющие, поэтому дом так долго не перестраивался.
Обнаруженные в архиве документы говорят о необычной роли села Истомино и самого Успенского храма во время проведения императрицей Екатериной Второй реформ в семидесятые годы восемнадцатого века. При образовании Тарусского уезда Калужского наместничества в здешнем уездном суде было необходимо где–то разместить архивные документы, межевые книги и планы, которые посылались из Серпуховской канцелярии. Подходящего для столь важных бумаг помещения не обнаружилось, в связи с чем наместническое проявление дало следующую директиву: «быть архиву и казначейской казне здешнего села Истоминского в каменной церкви, которые за печатьми здешнего суда и канцелярства». Таким образом, до 1782 года земский суд заседал в ветхом истоминском усадебном доме , и чиновники казначейства отправляли подводы с наличностью в казенную плату. На то время этот зимний (с отоплением) храм с глубокими подвалами был наиболее надежным хранилищем во всем Тарусском уезде.
Очень возможно, что также по казенным делам наведывался в суд помещик села Гурьево, директор межевой канцелярии, сенатор Николай Иванович Маслов. И наверняка он был восхищен великолепным видом, который открывается при подъезде к селу по старой дороге, которая вела через поле от Калужского тракта.
Прекрасная панорама с видом на реку Тарусу, окрестные деревни и силуэтом высокого храма на верхушке холма была весьма подходящим и для обустройства усадебного дома и для устройства английского пейзажного парка, который тогда был в моде в великосветских кругах. Конечно, не менее важна была и близость храма к усадьбе.
Итак, с 1782 года дворцовое имение Истомино принадлежало уже Николаю Николаевичу Маслову (1734 – 1803). С появлением нового хозяина началось, естественно, и новая жизнь: и храм, и усадьба «ожили», активно строились и обустраивались. . Затем имением владеет его дочь - Александра Николаевна Хитрово (урожденная Маслова). Её сын - генерал Николай Захарович Хитрово был женат на дочери фельдмаршала М. И. Кутузова. Участвовал в войнах 1800—1811 гг., получил ранение при штурме Браилова; но в самом начале Отечественной войны внезапно был удален в Вятку, где пробыл около года; затем жил в своем калужском имении под надзором полиции, от которого был освобожден лишь по просьбе своего тестя, М. И. Кутузова-Смоленского. Во время своего пребывания в Вятке Xитрово вел "журнал", отрывок из которого, касающийся истории этого города и некоторых его достопримечательностей, напечатан в "Трудах и Записках московского общества истории и древн. росс.". Был ревностным членом-корреспондентом библейского общества. Издал две брошюры: "Перемышльский Лютиков монастырь" и "Наставление, в какие дни читать св. Евангелие".
Еще до его смерти, в 1820 году истоминское имение было продано Степану Антиповичу Быховцу. О нем известно, что он в течение многих лет находился на государственной службе , последним местом его службы был город Нижний Новгород. Быховец там губернаторствовал в 1813 – 1818 годах. Остались сведения, что его жена Мавра Егоровна была моложе его на 23 года. Семья жила в Истомино постоянно. Племянник Степана Антиповича Григорий Андреевич Быховец, у которого впоследствии родилось 10 детей, также жил вместе с семьёй в имении. В 1828 году Степан Антипович Быховец умер и был похоронен в самой истоминской церкви в правом притворе, что свидетельствует о большом значении его деятельности в сфере государственной службы, поскольку для такого захоронения тогда было необходимо особое разрешение – за определенные заслуги перед церковью и государством.
Храм Успения Пресвятой Богородицы всегда содержался в большем порядке и имел очень хороший вид в связи с тем, что буквально все последующие владельцы села Истомино и его окрестностей, в основном купцы из Тарусы, делали пожертвование и обновление интерьеров и экстерьеров церкви. Например, можно вспомнить последнего владельца усадьбы в Истомино, особенно усердного прихожанина Захара Лихоманова, выходца из простой крестьянской семьи деревни Ложкино, ставшего богатым тарусским купцом.
И после революции 1917 года истоминский храм оставался действующим. В местных архивах можно обнаружить описи церковного имущества 1922 года, к которым прилагаются и описания внутреннего убранства церкви.
С 1869 года в селе существовала земская школа, где, равно как и в церковноприходских школах священники преподавали Закон Божий, вели чтение и письмо. Дети из таких священнических семей очень часто тоже становились учителями после окончания специальных курсов. Среди таких семей, заслуги которых остаются в памяти их потомков, прежде всего нужно отметить Яхонтовых, Молчановых, Успенских. Могилы некоторых священников и их семей сохранились на церковном погосте. На этом же погосте можно увидеть могилы семьи Александры Романовны Поливановой, помещицы из деревни Поляны и Пчелянки (название изменено на другое: Поливаниха). Известно, что её муж был чиновником, уездным предводителем дворянства. Сама Александра Романовна осталась в истории этого места как строгая, даже деспотичная помещица. В 60–х годах девятнадцатого века крестьяне писали на нее жалобы. В 1863 году помещика скончалась и была похоронена в той же приходской церкви своего имения. Бывали и «ошибочные» захоронения. Например, сохранившееся надгробие из черного мрамора принадлежит помещице Похвисневой. Её прах был перезахоронен из родового имения под Калугой в Истомино, видимо, по ошибке.
Xрам Успения в Истомино оставался действующим до середины 1970–х годов, в 1974 году был закрыт и разграблен, и только сейчас делаются первые попытки по его восстановлению. В здании же усадьбы ныне размещается сельская школа-девятилетка.
Главный дом, сооруженный в нач. XVIII в., и затем перестроенный в XIX, непритязательной архитектуры. Классицизм оказался чуждым барочной планировке с двумя боковыми ризалитами. Дворовый фасад прост, да и парковый, с примыкавшей лоджией и балконом после их разборки так же многое потерял в наружном облике. Отсюда выходили в яблоневый сад и парк, разбитый на плавно понижающемся склоне к реке Тарусе, а семейные праздники устраивали во дворе. Ко двору лицевой стороной обращен грот - своеобразная эстрада для музыкантов.
Описание подготовлено по материалам с сайта и личных источников автора.
