Дали Мурочке тетрадь, Стала Мура рисовать. «Это — козочка рогатая. Это — ёлочка мохнатая. Это — дядя с бородой. Это — дом с трубой».
«Ну, а это что такое, Непонятное, чудное, С десятью ногами, С десятью рогами?»
«Это Бяка-Закаляка Кусачая, Я сама из головы её выдумала».
«Что ж ты бросила тетрадь, Перестала рисовать?»
«Я её боюсь!»"
Корней Чуковский - самым издаваемый в России автор детской литературы. Мог ли об этом мечтать он, Коля Корнейчуков, отчисленный из пятого класса одесской гимназии за низкое происхождение, "кухаркин сын", незаконный ребёнок студента Эммануила Левенсона и служанки из крестьянок Екатерины Корнейчуковой?
Коля Корнейчуков, у которого в паспорте на месте отчества стоял прочерк, выдававший его незаконное происхождение, родился в 1882 году в Петербурге. Когда его отец решил жениться на другой, Колю, его мать и сестру Марусю отправили в Одессу; отец помогал им, оплачивая съёмную квартиру, гимназию, детский сад. Однако стыд перед собственным незаконным происхождением, отсутствие отца и деда тяготило и мучило мальчика; он мечтал о новом имени.
Страстный читатель и увлекающийся человек, Николай самостоятельно выучил английский (всю жизнь он будет англофилом, напишет несколько работ по теории перевода), увлёкся литературным трудом, писательством и журналистикой.
С 19 лет он начинает литературную жизнь как журналист под псевдонимом Корней Чуковский, вскоре появится фиктивное отчество "Иванович". С 1920 года эти имя, фамилия и отчество станут официальным именем Николая Корнейчукова; его дети будут Чуковскими, а в графе "отчество" у них будет стоять "Корнеевичи".
Мы знаем и помним сегодня Чуковского в первую очередь как детского писателя, но в его собрании сочинений из 15 томов произведения для детей занимают всего одну книгу.
Корней Иванович много лет был научным редактором и издателем полного собрания сочинений Некрасова, написал немало статей и очерков литературной критики, в том числе известную книгу "Живой как жизнь" о русском языке, знаменитые "От двух до пяти" о детской речи; "Высокое искусство" – по теории перевода. Чуковский был замечательным переводчиком. Он перевёл Конан Дойля, Марка Твена, О. Генри, Киплинга, Даниеля Дефо и Уолта Уитмена.
Когда Корней Чуковский начал писать свои детские сказки, он был уже довольно известным критиком. В 1916 году был написан "Крокодил" — и сразу стал невероятно популярен. Корнею Чуковскому было 34 года.
"Я написал двенадцать книг, и никто на них никакого внимания. Но стоило мне однажды написать шутя «Крокодила», и я сделался знаменитым писателем. Боюсь, что «Крокодила» знает наизусть вся Россия. Боюсь, что на моем памятнике, когда я умру, будет начертано «Автор „Крокодила“». А как старательно, с каким трудом писал я другие свои книги, например «Некрасов как художник», «Жена поэта», «Уолт Уитмен», «Футуристы» и проч. Сколько забот о стиле, композиции и о многом другом, о чём обычно не заботятся критики!… Но кто помнит и знает такие статьи! Другое дело — «Крокодил»". Корней Чуковский, журнал «Вопросы литературы», 1972
"Крокодил" появился неспроста: Корней Чуковский был счастливым отцом и общение с детьми считал "счастливейшим из всех видов отдыха". Он женился рано, в 21 год; жена, Мария Борисовна, была старше его на 2 года и всю жизнь была его опорой и, как писал он в своих знаменитых "Дневниках", поддержкой: когда Николай Корнейчуков сомневался, рядом всегда была она. У них рождаются дети: Лида (в будущем — знаменитый правозащитник, писатель, переводчик), Николай (писатель и переводчик), Борис (он погибнет на фронте). Корней Чуковский все больше интересуется детской речью, психологией, связью мышления и речи. В 1920 году Корнею Ивановичу 38 лет: у него рождается четвёртый ребёнок, Мария, Мурочка.
В воспоминаниях и дневниках счастливого и любящего отца Мура предстаёт самым ярким и одаренным его ребёнком: так много осталось записанных им её словечек, талантливых фраз и ярких детских игр.
«Долгожданное чадо, которое — чёрт его знает — зачем, захотело родиться в 1920 году, в эпоху тифа».
Старшим детям Корнея Ивановича в ту пору 16, 13 и 9. Это голодное время, и, чтобы прокормить жену и четверых детей, приходится читать лекции за пайки – на них и живёт вся большая семья Чуковских. Корней Иванович мечется, зарабатывая, и попутно записывает, как растёт его младшая дочка. Это счастливая пора — 10 лет, в которые будут написаны все главные хиты Чуковского: "Путаница", "Федорино горе", "Мойдодыр", "Тараканище", "Айболит", "Котауси и Мауси", "Чудо-дерево". Из стихов, написанных для Муры, будет составлена "Муркина книга". Она выйдет в 1925 году.
Это было голодное, но безмятежное время, Корней Иванович и Мура были погружены друг в друга: они дружили и с увлечением играли. Мура любила и понимала стихи, знала наизусть многое. Наконец дома у Корнея Ивановича появилась собеседница и друг, которой можно было многое читать и с которой было невероятно интересно обсуждать прочитанное.
Тем временем началось идеологическое наступление на "вредные и буржуазные" сказки Чуковского.
Начинается травля. Писателя отовсюду критикуют, начинается вал статей, разоблачающих "чуковщину" и её вредное влияние на подрастающее поколение. В журнале «На литературном посту» вышла статья: «Чуковский—писатель буржуазного направления… но почему до сих пор так бесконтрольно, в таком большом количестве издаются и продаются его книги?» Это было время, когда Чуковского перестали издавать, а остатки прежних тиражей по магазинам, складам и библиотекам были списаны как макулатура.
От Чуковского ждали раскаяния, признания идеологических ошибок в произведениях для детей и поворота от "весёленьких рифм к делу строительства социализма".
В декабре 1929 года в «Литературной газете» вышла статья Корнея Ивановича, в которой он признавал собственные ошибки и обещал "вместо глупых сказок" написать поэму «Весёлая колхозия».
Но она так и не увидит света, да и вообще Чуковский больше почти не напишет ничего для детей: беда пришла к нему в дом сразу же, в декабре 1929 года — Муре поставили страшный диагноз, костный туберкулёз. Чуковский корил себя за отречение от их общих сказок и считал виновным в том, что Мура заболела, видя в этом возмездие за предательство собственных взглядов.
Костный туберкулёз в те годы был практически неизлечим. Антибиотиков не было, оставалось надеяться на собственные силы организма. Но какими они могли быть у маленькой девочки, выросшей в голодные годы? Читать дневники писателя той поры очень тяжело: Корней Иванович мучительно переживает первые признаки Муриной болезни: она слепнет на один глаз, начинаются боли в ноге, потом поражается второй глаз, вторая нога. Муре все время больно. Все преследования, травля, отсутствие денег, публикаций, признания, списание книг в макулатуру немедленно отступают для Корнея Ивановича на второй план. Болезнь любимой дочери – вот что стало для семьи писателя настоящей трагедией.
Корней Иванович мечется между надеждой и отчаянием: то ему кажется, что Мурочка умирает и в том его вина — муза покидает его после малодушного отречения; то надежда на временное улучшение вдруг озаряет его душу. Ему верится, хоть на два часа, что Муре легче, что она поправится... Строятся планы: Юрий Тынянов предлагает проект переправки Муры в Берлин, где можно организовать её лечение по европейской методике, а также узнает о санатории в Крыму, где Петр Васильевич Изергин, бывает, справляется со случаями детского костного туберкулёза при помощи крымского солнца, воздушных ванн, закаливания и целебного морского воздуха с питанием. Этот был первый санаторий в России для детей с наиболее тяжёлой, спинальной формой туберкулёза, созданный на благотворительные взносы и частные пожертвования по инициативе Александра Алексеевича Боброва.
Осенью 1930 года, через полгода после начала болезни, Муру привозят в Крым, в Алупку, в костно-туберкулёзный санаторий. Чуковский пишет очерк "Солнечная" о санатории: он читает Муре написанное, они обсуждают книги. Надежда и страх попеременно терзают отца: выздоровеет ли Мурочка?
Летом 1931 года надежды не осталось: заболела вторая ножка, туберкулёз затронул лёгкие, никакой надежды не оставалось. Муре ампутируют глаз, ногу, чтобы избежать болей. Когда надежды не остаётся, Чуковские снимают дачу по соседству и забирают Муру из санатория к себе домой.
11 ноября 1931 года Мурочка умерла. Ей было всего 11 лет. Болезнь продолжалась 2 года её короткой и яркой жизни.
Корней Иванович сам уложил её в кипарисный гроб и приколотил крышку к гробу. "Легонькая", — записал он в дневнике. Похоронили Муру на старом кладбище Алупки, на склоне горы. С тех пор Корней Иванович ненавидел Крым, который был для него олицетворением тех мук, через которые пришлось пройти Муре и его семье.
Литературные скандалы минуют, Чуковского признают замечательным детским писателем, будут издавать миллионными тиражами, он станет лауреатом Ленинской премии, получит орден Ленина. Но он никогда больше не напишет для детей ничего сравнимого с тем, что он писал для Муры.
Её могила много лет считалась утраченной, но недавно была найдена недалеко от входа, рядом с дорогой к церкви. На могиле стоял металлический крест, от руки написано: «Мурочка Чуковская. 24/II — 1920 — 10/11 — 1931». Как рассказывает Надежда Ковалевская: на старом кладбище Алупки есть четыре захоронения с именем дочери Чуковского. Причина — цепь совпадений и ошибок. За могилами ухаживали разные люди, они теряли таблички, меняли кресты. Понять, где настоящая, было сложно. Но по мнению историка, ей удалось это сделать. Аргументы — юкка на могиле, о которой говорили современники и рисунки самого Корнея Чуковского.
«Кладка, если посмотреть, была сделана пятью мужчинами. И в дневнике Чуковского за 1936 год указаны именно фундаментальные работы, — пояснила старший научный сотрудник Алупкинского музея-заповедника Надежда Ковалевская. — Третий аргумент говорит о том, что это самый оптимистичный уголок парка. Здесь синее море, здесь действительно душа радуется жизни. И Чуковский именно так хотел, чтобы похоронили его любимую Мурочку».
Осенью 2021 года на могиле Мурочки благодаря инициативе
