Автор: макс и сцветка
Создан: 19.07.2017
Опубликован: 09.08.2017
(отредактирован: 01.09.2017)
Описание окружающей местности
ОРСК - Особый Райсон Ссыльных Каторжников
Еще в давние времена как раз здесь пересекались пути торговых караванов из Персии, Китая, Индии и стран Средней Азии. От названия реки Ор происходит и название города — Орск, которое местные острословы «расшифровывают» так: «Особый район ссыльных каторжников». И не без основания. Ведь именно здесь в разные времена отбывали наказание декабристы и петрашевцы. В годы сталинского террора возле Орска находились концлагеря для репрессированных советских граждан, а позже — для немецких военнопленных. Старые жители Орска помнят огромное кладбище с деревянными столбиками на могилах, на которых виднелись написанные белой краской номера. В годы активного строительства коммунизма на том кладбище построили Комсомольскую площадь, а от нее — Ленинский проспект, который пролегал «к светлому будущему» по человеческим костям.
"С запрещением писать и рисовать"
В историю украинской и мировой культуры Тарас Шевченко вошел как поэт и обрел бессмертие. Он заявил о себе в 1840 году знаменитым "Кобзарем". Впоследствии так стали называть и его самого. Сухая историческая хроника свидетельствует, что после доноса студента университета Святого Владимира Алексея Петрова 3 марта 1847 года о том, что в Киеве существует Кирилло-Мефодиевское общество, на заседании которого читались «явно противозаконные» стихотворения Тараса Шевченко, призывались «малороссияне к восстанию» и проявлялась «ненависть к царской фамилии», началось тщательное следствие жандармами Третьего тайного отделения. В изъятых при обысках бумагах «братчиков» были найдены рукописные копии поэзий Шевченко «Сон», «Кавказ», «Великий льох» и др. Все они, как и ранее напечатанный сборник стихотворений «Кобзар» и поэма «Гайдамаки», были внимательно изучены чиновниками тайной канцелярии и стали для поэта основным аргументом обвинений. На паромной переправе через Днепр из села Седнева в Киев 5 апреля того же 1847 года Шевченко был арестован и под конвоем доставлен в Петербург. Следствие продолжалось до 30 мая. Оно не доказало тогда членство Тараса Шевченко в Кирилло-Мефодиевском обществе («действовал отдельно, увлекаясь собственной испорченностью»), но стихотворения украинского поэта были такими сильными и опасными для самодержавного строя крепостной России, что следователи Третьего отделения тайной жандармерии считали: «По возмутительному духу и дерзости, выходящей из всяких пределов, он должен быть признаваем одним из важных преступников». Чтобы избежать нежелательного политического резонанса в самодержавной России, суда над членами Кирилло-Мефодиевского общества не было: по предложению Третьего отделения жандармерии каждого наказали тайно «по высочайшему повелению». Самый тяжелый приговор был вынесен тому, кто был самым опасным: «Художника Шевченко за сочинение возмутительных и в высшей степени дерзких стихотворений, как одаренного крепким телосложением, определить рядовым в Оренбургский отдельный корпус с правом выслуги, поручив начальству иметь строжайшее наблюдение, дабы от него ни под каким видом не могло выходить возмутительных и пасквильных починений». Предложения Третьего отделения тайной жандармерии о наказании участников Кирилло-Мефодиевского общества царь Николай І подтвердил полностью. Но в приговоре Шевченко появилась дополнительная формулировка: «Под строжайший надзор, с запрещением писать и рисовать». Ее дописал сам Николай І. Позже украинский поэт и художник сделает в своем дневнике такой вывод: «Даже трибунал под председательством самого сатаны не мог бы вынести такой холодный и нечеловечный приговор». В дневнике от 1 июля 1857 года Тарас Шевченко, вспоминая те давние и драматичные события с арестом, тайным приговором и резолюцией царя, напишет: «Странное, однако ж, это всемогущее призвание. Я хорошо знал, что живопись — моя будущая профессия, мой насущный хлеб. И вместо того, чтобы изучить ее глубокие таинства, и еще под руководством такого учителя, каков был бессмертный Брюллов, я сочинял стихи, за которые мне никто ни гроша не заплатил и которые наконец лишили меня свободы...» Эти строки будут написаны через многие годы, а пока еще после тайного приговора 30 мая 1847 года почтовые лошади несут непокорного поэта и художника в сопровождении вооруженного фельдъегеря Карла Виддера из Петербурга в Оренбург в ссылку. Сколько будет продолжаться неволя — он не знал, потому что нигде не указан срок наказания. Когда-то давно, еще маленьким мальчиком, Тарас ходил далеко-далеко за свое село искать «железные столбы», на которых держится небо. Тогда он не нашел их, зато теперь от Петербурга в Оренбург его путь обозначен 2110-ю полосатыми черно-белыми столбами. Не теми, которые подпирают небо, а теми, которые отмечают каждую преодоленную версту, равняющуюся 1 066,8 метра. Эти полосатые черно-белые столбы станут своеобразными символами его невольнического пути на всех этапах жизни, даже после смерти, когда Т.Г.Шевченко будет возвращаться в гробу из Петербурга в родную Украину.
В Орске
Орск и его немногочисленные жители тех лет буквально прозябали. Возникали и быстро хирели крохотные лавчонки, небольшие мастерские. С заходом солнца улочки, не имевшие названий, а числившиеся под номерами, замирали до утра. Разнообразие в тусклую жизнь города вносило лишь прибытие очередного каравана (они теперь все реже разгружались в Орске, а чаще следовали дальше, в Оренбург), да жестокие наказания солдат, и без того забитых муштрою. В автобиографичной повести «Близнецы» Т.Г.Шевченко пишет: «Так вот она, знаменитая Орская крепость! — почти проговорил я, и мне сделалось грустно, невыносимо грустно, как будто меня бог знает какое несчастье ожидало в этой крепости, а страшная пустыня, ее окружающая, казалась мне разверстою могилой, готовою похоронить меня заживо… Подъезжая ближе к крепости, я думал (странная дума), поют ли песни в этой крепости, и готов был бог знает что прозакладывать, что не поют. При такой декорации возможно только мертвое молчание, прерываемое тяжелыми вздохами, а не звучными песнями. Подвигаясь ближе и ближе по широкому, едва зеленью подернутому лугу, я ясно уже мог различить крепость: белое пятнышко — это была небольшая каменная церковь на горе, а красно-бурая лента — это были крыши казенных зданий, как-то: казармы, цейхгаузов и прочая. Переехавши по деревянному, на весьма жидких сваях мостику, мы очутились в крепости. Это обширная площадь, окруженная с трех сторон каналом аршина в три шириною да валом с соразмерною вышиною, а с четвертой стороны — Уралом. Вот вам и крепость. Недаром ее киргизы называли Яман-кала (плохой город). По-моему, это самое приличное ее название…» Талантливый художник описывает собственно крепость, какой она была в середине прошлого века: под горой, словно бы у подножия церкви, лепились с одной стороны грязные домики, а с другой — инженерный двор с казематами для каторжников. «Против инженерного двора, — продолжает Т.Г.Шевченко в повести «Несчастный», — длинное низенькое бревенчатое строение с квадратными небольшими окошками — это батальонные казармы, примыкающие одним концом к деревянному сараю… а другим концом выходящие на четырехугольную площадь, украшенную новой каменной церковью и обставленную дрянными деревянными домиками». В тот же день, 22 июня 1847 года, рядовой Шевченко был зачислен в 3-ю роту 5-го батальона первой бригады 23-й пехотной дивизии. Утром следующего дня командир 5-го батальона капитан Мешков начал лично муштровать «бывшего художника» на плацу крепости маршировать «учебным шагом в три темпа» и учил прокалывать мешки с соломой штыком «в один, два или три подскока...» Капитан Мешков постоянно напоминал рядовому Шевченко, что «прокалывние штыком набитых соломой мешков должно осуществляться молниеносно и с лихим видом...» А впереди, до освобождения Тараса Шевченко из ссылки, было еще 10 лет, три месяца и 27 дней. «Солдаты — самое бедное, самое жалкое сословие в нашем православном отечестве. У него отнято все, чем только жизнь красна: семейство, родина, свобода — одним словом, все», — такую запись-итог сделал Шевченко в своем дневнике 14 июня 1857 года. Тяжела и беспросветна была солдатская служба Шевченко в Орске. С шести утра до девяти часов вечера — муштра. Затем звучал сигнал отбоя. Теперь полагалось безвыходно находиться в казарме, где собирались после отбоя смертельно усталые, измордованные муштрой и придирками офицеров солдаты. Казарма освещалась из экономии лишь единственной свечой. В канун 1848 года поэт тяжело заболел и ему разрешили временно перейти из казармы на частную квартиру. Удалось установить, что она находилась в доме на улице, которая в настоящее время называется улицей Парижских коммунаров. Сам дом не сохранился, он был уничтожен крупным пожаром в конце прошлого века. Плац, на котором муштровали солдат, находился в центре нынешнего Старого города. Сейчас на месте плаца расположены здания педагогического института, средней школы № 49 и кинотеатра «Октябрь». Гауптвахта крепости находилась на месте, где сейчас стоит двухэтажное здание детского сада № 48 по улице Советской. В рощах над Уралом еще можно встретить вековые деревья, которые, возможно, попадались тогда поэту на глаза. Ведь в редкие свободные часы Шевченко уходил на берега Урала или Ори и там потаенно писал стихи. Известные четыре небольшие «захалявные», как их называл поэт, книжки со стихами, написанными в Орской крепости. За год пребывания здесь он создал более 20 произведений, в том числе поэмы «Княжна», «Варнак» и «Чернец» Орская крепость, которая стала для украинского поэта тюрьмой, просуществовала 126 лет. В 1861 году, когда в имперской России упало крепостное право, крепость на горе Преображения тоже утратила свое военное значение — и теперь вместо нее на вершине горы стоит красивая церковь Преображения Господнего. Многие верующие молятся в ней и за упокой души Тараса Шевченко, для которого Библия была самой любимой книгой в мире. Целых десять лет (с 1847 по 1857 гг.) пришлось провести на территории Оренбургского края и частично в самом Оренбурге великому украинскому поэту Тарасу Григорьевичу Шевченко.
Память о великом кобзаре
Сейчас в городе многое напоминает о великом кобзаре. В Оренбурге и Орске именем Шевченко названы улицы. В Орске имя Шевченко носит площадь, школа, сад, библиотека, педагогический институт, поставлен памятник Кобзарю. В Оренбурге сохранился дом А. Кутина, в котором часто бывал Шевченко и встречался там с земляками-украинцами (ул. 8 Марта, 33). Площадь Шевченко - одна из красивейших площадей нового города, излюбленное место гуляний, праздников, новогодних елок, митингов и демонстраций. Названа в память об украинском поэте и художнике Т.Г. Шевченко, отбывавшем ссылку в Орской крепости в 1847-1848 гг. Площадь образуют типовые советские здания, в одном из них размещаются гостиница и ресторан "Дружба") и здание бывшего Дворца культуры машиностроителей (ныне — торговый центр "Москва"). Оно построено в 1959 г. по проекту архитектора Барташевича (позднее переработанному архитектором Базаровой) в стиле неоклассицизма. За дворцом разместился небольшой парк машиностроителей, ажурное чугунное ограждение которого было выполнено в 1959 г. на ЮУМЗе. В центре площади, перед дворцом, находится памятник Шевченко (скульптор Л.М. Писаревский, архитектор (Н.К. Габелко), установленный в 1959 г.
