А Вы слышали легенду о том, что город Арбатов из знаменитого «Золотого теленка» Ильи Ильфа и Евгения Петрова – это наш родной Саратов. Вот и я не слышал, пока мне в руки не попалась книга саратовского краеведа Бориса Николаевича Донецкого «По саратовским следам Золотого теленка». Где писатель указывает, что истории, события и личности старого Саратова вполне могли повлиять на создание бессмертного произведения Ильфа и Петрова.
Илья Ильф, уверен Борис Донецкий, побывал в Саратове в начале августа 1925 года. В качестве журналиста газеты «Гудок» он участвовал в освещении хода тиража IV крестьянского выигрышного займа, который проводился на агитационном пароходе «Герцен», и объехал многие города Поволжья, в том числе и Саратов. (Через несколько лет в путешествие на «тиражном» пароходе Ильф и Петров отправят Остапа Бендера и Кису Воробьянинова из «Двенадцати стульев»!) Судно пришвартовалось на набережной в районе Бабушкиного взвоза, и после проведения лотереи в Народном дворце (Дом офицеров) состоялось заседание-митинг и народные гуляния.
Вполне возможно, Дом офицеров (ул.Соборная,18) и является тем самым арбатовским исполкомом, куда Бендер отправился в первую очередь, чтобы представиться сыном лейтенанта Шмидта местному председателю. Кстати, и портрет председателя очень напомнил Борису Донецкому реального, из 1920-х годов, председателя Саратовского губисполкома и президиума Саратовского горсовета Ивана Ерасова (этот же Ерасов, кстати, позже сотрудничал с «Гудком» и мог еще не раз встретиться Ильфу).
Ну а дальше в романе — практически точное описание саратовских мест, уверен исследователь. Карикатурный Бульвар Молодых Дарований — не что иное как Липки. Этот сад действительно в народе называли «бульваром», и на скамейках его просиживали дни студенты музыкального техникума (располагался в здании консерватории (пр.Кирова,1)) и детской музыкальной школы (на ее месте сейчас издательство «Слово»(ул.Волжская,28)) — чем не «молодые дарования»?
Далее — описание «главной улицы» Арбатова: «По главной улице на раздвинутых крестьянских ходах везли длинный синий рельс. Такой звон и пенье стояли на главной улице, будто возчик в рыбачьей брезентовой прозодежде вез не рельс, а оглушительную музыкальную ноту». От Липок, там, где сейчас стоит памятник Чернышевскому, действительно в то время ходил трамвай, так что «рельс» из романа вполне здесь уместен. А «звон и пение», как и «музыкальную ноту» можно объяснить доносящейся из окон консерватории музыкой. Главная улица Арбатова – это же наш пр. Кирова, а в 1920-х годах ул. Республики.
«Солнце ломилось в стеклянную витрину магазина наглядных пособий, где над глобусами, черепами и картонной, весело раскрашенной печенью пьяницы дружески обнимались два скелета». Магазин наглядных пособий размещался в здании гостиницы «Россия», а летом 1925-го его перевели на первый этаж гостиницы «Астория» («Волга») (пр.Кирова,34), которая находилась на солнечной стороне улицы и куда вполне могло «ломиться» солнце. И кстати, в этом же здании находилась редакция газеты «Саратовские известия», куда наверняка заглядывал корреспондент «Гудка» Илья Ильф.
Здесь же, возле «Астории», располагалось здание с вывеской «Артель «Гравер», штемпеля, печати и типографские работы» — сравните с текстом «Золотого теленка»: «В бедном окне мастерской штемпелей и печатей наибольшее место занимали эмалированные дощечки...».
«Затем, один за другим, расположились подряд три магазина духовых инструментов, мандолин и басовых балалаек. Медные трубы, развратно сверкая, возлежали на витринных ступеньках, обтянутых красным коленкором». И такое было в Саратове! Донецкий напомнил: в начале улицы Республики располагались: на первом этаже музыкального техникума (ул. Республики, 1) — магазин К.Н. Унгара «Ноты, инструменты и принадлежности»; в двухэтажном доме по ул. Республики, 2 (ныне фонтан) — магазин В.Ф. Караваева «Музыка. Ноты, гитары, мандолины, балалайки, домры, струны»; в магазине губпросторга (ул. Республики, 5) — отдел «Музыка, ноты, гитары, мандолины».
— Согласимся, придумать такое не придет в голову, — говорит Донецкий. — Подряд три магазина музыкальных инструментов можно было увидеть только в Саратове 1925 года!
Имелось на саратовском проспекте и заведение общепита, которое в 1925 году именовалось «Столовая Общества друзей беспризорного ребенка», а в обиходе — «Друг ребенка». И здесь возможно усмотреть аналогию со столовой «Бывший друг желудка», где так и не удалось отобедать Остапу Бендеру и Шуре Балаганову.
Одно из главных доказательств связи между Арбатовом и Саратовом Борис Донецкий обнаружил, прочитав первое, 1933 года, издание «Золотого теленка». Там, где Балаганов рассказывает Бендеру о дележе участков для «детей лейтенанта Шмидта», говорится о том, что Паниковскому досталась «бесплодная и мстительная Республика немцев Поволжья», а Балаганову — «золотой Арбатовский участок, примыкавший к Республике немцев» (позже, с началом Великой Отечественной войны, упоминание о Немецкой республике, по всей видимости, было вырезано по идеологическим соображениям). Эта самая Республика немцев, как мы знаем, — часть Энгельсского района Саратовской области. И только Саратов мог «примыкать» к этой республике.
Те же немцы Поволжья, возможно, повлияли и на идею появления «тридцати сыновей и четырех дочек лейтенанта Шмидта». Ведь если имя легендарного командира крейсера «Очаков» известно всем, то откуда вдруг родилась мысль снабдить его столь большим количеством «детей». Нельзя исключить, считает Донецкий, что здесь могла сыграть свою роль известность саратовских купцов и промышленников Шмидтов, на центральных улицах Саратова многие дома имели названия «от Шмидтов» (магазины, мельницы, аптеки, доходные дома и т.п.). Об этом, не исключено, мог узнать Ильф во время своего пребывания в Саратове, и столь частое упоминание однофамильцев лейтенанта, возможно, подсказало идею о «детях». Кстати, три десятка сыновей лейтенанта Шмидта появилось уже в книге, в рукописном варианте романа их было 20, а вот в записных книжках Ильфа, напоминает Донецкий, братьев было семеро. «Столько же Шмидтов — членов правления — было в начале XX века в торговом доме "Братья Шмидт"», — добавляет исследователь.
«Саратовский след», полагает автор, можно усмотреть и в имени Остапа Бендера. Как минимум, в начале XX века в Саратове жил и работал купец, занимавшийся тканями, по имени Андрей Бендер. И хотя к 20-м годам от купеческого дела Бендера ничего не осталось, вывеску «Торговый дом "Андрей Бендер и сыновья"» на фасаде здания № 26 по ул. Радищева (ныне — здание администрации Саратова, которое своими львами, розами и гермесовскими жезлами на фасаде обязано именно купцу Бендеру!) долгое время (вплоть до 60-х годов) не могли затереть до конца. И Ильф, прогуливающийся по городу, вполне мог ее видеть. Кто знает, быть может, именно эта фамилия запала в память Ильфу и позже он наградил ею своего героя?
Примечательно, что Борис Донецкий «вывел» и возможного саратовского прототипа Остапа Ибрагимовича Бендера. Вообще в исследованиях явным прообразом «великого комбинатора» называют Валентина Катаева, встречается и имя одного одессита Осипа Шора, есть и другие версии. Однако Донецкий, перечитывая саратовские газеты за 1925 год, обнаружил заметки о суде над местным «великим комбинатором» — актером и мошенником Максом Вахтуновским. «Этот тип провернул в Саратове аферу, очень напоминающую создание конторы "Рога и копыта"», — рассказывает Борис Николаевич. Опять же — и об этой истории мог слышать Илья Ильф, находясь в Саратове!
Возможными саратовскими корнями наделил краевед и другого героя «Золотого теленка» — водителя «Антилопы-Гну» Адама Козлевича. Так, в начале XX века автомобильным извозом в нашем городе занимался некто Захарий Иванов. До революции 17-го года он был владельцем гаража, затем заведовал автошколой, располагавшейся в этом же здании — рекламу «фирмы Иванова» можно и сейчас увидеть на доме № 116 по ул. Московской (напротив Главпочтамта) — на фасаде имеется барельеф, изображающий мчащийся по булыжной мостовой автомобиль. По сведениям Донецкого, в годы НЭПа Иванов занялся частным автопрокатом, но поскольку автомобили в то время частники позволить себе не могли, Иванов собственноручно собрал машину из старых деталей, раздобытых на автосвалке (сейчас на месте этого «базара» трамвайный парк, угол улиц Кутякова и Степана Разина) — ну прямо Адам Козлевич и его «Антилопа-Гну», сделанная «из простой швейной машинки Зингера»!
Источник: газета «Репортер» №20(1001) от 23 мая 2012 г., книга Б.Н. Донецкого «По саратовским следам Золотого теленка»,
