Уж думал – совсем закончил с темой Куликовой битвы, проследив по архивным источникам путь русского войска от Кремля Московского и других городов через Коломну, Брашев и до самой Оки… Ан не отпускает великая битва…
«Куликовскую битву по праву называют шедевром военного искусства. Неприятным сюрпризом для Мамая стал Сторожевой полк, значительную часть которого составили татары, перешедшие на московскую службу. Ему была поставлена задача: не позволить вражеским лучникам с безопасного расстояния расстреливать главные русские силы. Московские воеводы подставили под удар Орды ополченцев Передового полка, сохранив основную часть наиболее закаленных профессионалов. Полк Правой руки, по численности практически не уступавший Большому, нанес поражение противостоящим ему силам. Полк Левой руки не только сдержал натиск тяжелой конницы неприятеля, но и совершил великолепный маневр отступления (даже русские поверили, что левый фланг дрогнул!) и тем самым завлек татар под удар Засадного полка, укомплектованного "оружниками" - всадниками, у которых "от глаз до ног все железно".
Поскольку ничего похожего в анналах русского военного искусства больше не встречалось, можно предположить, что гениальный русский полководец, разработавший план Куликовской битвы, погиб в этом сражении. И здесь история выводит на передний план фигуру, которая до сих пор находилась в тени великих князей.
Собственно, его родословная не так сильно уступала князьям-рюриковичам, хотя Михаил Андреевич Бренок и не принадлежал к потомкам легендарного варяга. По одной из легенд, его предком был рыцарь-крестоносец Вильгельм Люнебургский, "муж честен", который выехал в 1237 году из Германии в Литву, а затем в Великий Новгород, где крестился, получив имя Леонтий. Был у князя Александра Ярославича боярином, участвовал в Невской битве. Его отец был крестником Ивана Калиты, мать - Мария Углицкая - приходилась Ивану Даниловичу внучкой.
А вот про самого Михаила Бренка известно гораздо меньше. Историки называют его то телохранителем великого московского князя, то "наперсником" Дмитрия и его "другом детских лет", то ближним боярином. Отмечают, что Бренок был "внешне необычайно похож на Дмитрия" (что неудивительно, если он был племянником великого князя). И даже именуют "Михаилом Александровичем Брянским" (этой версии придерживался, например, историк В.Н.Татищев, располагавший какими-то не дошедшими до нас летописями). "Сказание о Мамаевом побоище" называет Михаила Бренка воеводой и ставит во главе Большого полка еще во время первого смотра под Коломной. Из этого следует, что он слыл опытным военачальником. Мы можем предположить, что именно Михаил Бренок составил план боя, утвержденный затем на военном совете. И сам на поле Куликовом принял командование русским войском! "Сказание о Мамаевом побоище" описывает, как незадолго до начала схватки Дмитрий переоделся в доспехи простого дружинника. Алую мантию и золоченые военные доспехи Дмитрия Ивановича надел Михаил Бренок, и он же стал под багровым великокняжеским знаменем с изображением лика Спасителя.
Дело тут, конечно, не в доспехах. В Средние века приказы в ходе битвы подавались именно стягами. А все историки согласны с тем, что русская армия на Куликовом поле действовала слаженно, как единый организм, другими словами, прекрасно управлялась. Но руководить боем не могли ни прославленный воевода Дмитрий Боброк-Волынский, ни князь Владимир Андреевич Серпуховской - они находились в засаде, в дубраве, откуда был виден только левый фланг русского войска, ни братья Ягайло - князья Андрей и Дмитрий Ольгердовичи, перешедшие на сторону Дмитрия Ивановича, - их поставили в Передовой полк.
Михаил Андреевич Бренок исполнил евангельскую заповедь: "положил жизнь свою за други своя". Но эта смерть лишила его лавров великого полководца. (Из статьи Ивана Крылова)
Итак, теперь известно, что во время сражения не Дмитрий Донской стоял под княжеским знаменем со своею свитой, а Михаил Бренок. Перед боем они с Дмитрием Донским поменялись доспехами, и Михаил Бренок, как приманка для врага, стоял под знаменем в княжеской одежде и доспехах, а Донской, как простой воин бился в самой гуще сражения. Расчет на то, что враги попытаются обезглавить русское войско, оправдался. Первый удар пришелся именно по ставке Донского. Михаил Бренок и другие князья и бояре из свиты Донского были изрублены в первую очередь, а сам князь остался жив, хотя и сильно ранен, два раза под ним убивали коня. Его нашли уже после сражения под деревом простые солдаты. Знал ли Бренок, на что идет? Думаю, да. И тем значительней его подвиг.
