Двадцатидвухэтажный небоскреб Президиума Академии наук по адресу Ленинский проспект, 32а, стал одним из главных московских долгостроев позднесоветского периода.
Спроектированное в конце 1960-х, заложенное в середине 1970-х и законченное в начале 1990-х, это здание должно было символизировать для всего мира лидерство советского государства в разных научных областях. Окончание строительства здания, возводимого югославскими рабочими, совпало по времени с распадом и Советского Союза, и Социалистической Федеративной Республики Югославия, а бывшая советская, теперь российская наука вступила в стремительный период деградации, хронического недофинансирования и массовой утечки мозгов. Многие мистически настроенные москвичи до сих пор склонны видеть в этом доказательство сверхъестественных качеств этого здания, некой негативной энергетики, якобы исходящей от него и от места, на котором оно расположено.
Благодаря ажурному декоративному завершению башни, выполненному из золотистого металла, почти сразу после постройки здание получило среди москвичей ироничное прозвище «Золотые мозги». Какие только легенды за последние 30 лет не окружали эти «мозги», передаваясь из поколения в поколение. До сих пор некоторые родители, гуляющие с детьми по Фрунзенской набережной, Нескучному саду или Воробьевым горам, на вопросы своих чад: «Пап, мам, а что это за дом?» отвечают, что золотые конструкции на крыше — суть панели, батареи или антенны, улавливающие для каких-то таинственных целей солнечную энергию и некие космические излучения.
«Тайные лабиринты коридоров»
Для проектирования зданий институтов и подразделений Академии наук СССР в 1930-е была создана отдельная организация «Академпроект» во главе со знаменитым архитектором Алексеем Щусевым. В 1935 году Щусев начал проектирование здания Президиума АН на Крымском Валу, но реализации проекта помешала война. Впоследствии на том месте был возведен ЦДХ. В 1960-х для строительства здания Президиума АН был выбран участок на Воробьевых, в ту пору Ленинских горах, на высоком берегу Москвы-реки, над древним Андреевским монастырем. Расположение сулило академикам, ученым и сотрудникам роскошные панорамные виды на Москву из окон будущих кабинетов, но почти сразу среди москвичей поползли слухи о «нечистоте», «гиблости» этого места: якобы здешняя земля пропитана кровью тысяч животных — по преданию, в древности на этом месте располагались скотобойни, тут же закапывались не шедшие в пищу останки — головы и внутренности; другие, чуть менее склонные к мистицизму, со всей серьезностью утверждали, что прямо по этому месту проходит тектонический разлом, поэтому расположенное тут здание якобы будет обладать неблагоприятной энергетикой, что негативно отразится на его сотрудниках и в целом на советской науке.
Тем не менее в 1967 году был проведен архитектурный конкурс, первую премию в котором получил проект группы архитекторов Филина, Филиной и Толмачевой, а вторую — группы «Академпроекта»: Богатыревой, Захарова, Звездина, Марковского и Платонова. Жюри предписало объединить оба проекта в один. Решать вопрос с постановкой многоэтажного здания на нестабильном грунте высокого берега Москвы-реки был приглашен инженер Левенштейн. Скорее всего, именно он спроектировал подземные объемы здания, глубина, структура, точная этажность и реальное предназначение которых до сих пор остаются тайной. Финальный проект здания был утвержден лишь через шесть лет, в 1973-м. Тогда же началось рытье глубокого котлована под фундамент. Строительство югославскими подрядчиками сверхзатратного здания затянулось больше чем на полтора десятилетия и, по слухам, сопровождалось чудовищным воровством дефицитных импортных стройматериалов в условиях буксующей советской плановой экономики. Но в итоге к 1990 году здание удалось завершить.
Анастасия Майер, которая училась и работает в здании на Ленинском, 32а, соавтор книги «Легенды двух столиц», утверждает, что решающее влияние на формирование проекта будущего Президиума АН оказал президент АН СССР, физик Мстислав Келдыш — это именно ему здание обязано своими «золотыми мозгами» — конструкциями, призванными символизировать движение атомов и будущие грандиозные прорывы советской науки и техники в освоении космического пространства. В справочнике «Москва: архитектура советского модернизма 1955–1991 гг.» Анны Броновицкой и Николая Малинина говорится, что Келдыш собственноручно выполнил эскизы структуры декоративного завершения башни из золотистого металла, символически воплотив в нем эстетические образы будущих межгалактических полетов и прогресса электронно-вычислительной техники, разумеется, в том виде, в каком эта эстетика виделась из 60–70-х годов прошлого века. Если верить специалистам советской архитектуры, непосредственно в ажурных «золотых мозгах» спрятаны некие «технические системы» здания, а не какие-то мифические солнечные панели или батареи.
Сотрудники Академии наук уже много лет гадают, сколько же на самом деле в здании подземных этажей. Что их как минимум три, не считая нулевого, они узнали лишь несколько лет назад, после гибели рабочего от взрыва газового баллона на минус третьем этаже. Хотя, если верить российскому государственному агентству «РИА Новости», взрыв произошел не на минус третьем, как сообщали сотрудникам, а аж на минус девятом этаже. Но поручиться за то, что под Президиумом Академии наук именно девять или три подземных этажа, не может никто. Да и что на них расположено?
Ходят легенды, что под землей находится несколько этажей только с секретными лабораториями, а на одном из них расположен суперкомпьютер; что к подземельям «Золотых мозгов» якобы ведет ветка секретного метро, а спецслужбы проводят там какие-то опыты. Хотя справедливости ради заметим, что почти то же самое говорят и о подвалах здания МГУ на Воробьевых горах.
«Мы даже не знаем, где находится вход на эти подземные этажи», — говорит выпускник ГАУГН (Государственного академического университета гуманитарных наук), сотрудник Института всеобщей истории РАН Павел Даценко. По его словам, на так называемом нулевом этаже Ленинского, 32а, самом нижнем, открытом для свободного доступа академических сотрудников, заблудиться — раз плюнуть: «Там огромное количество каких-то технических лифтов, которые нельзя вызвать, ведущих непонятно с какого непонятно на какой этаж, множество помещений, какие-то пустоты в стенах, входы в которые находятся непонятно где, тайные лабиринты коридоров; с другой стороны к каждому доступному помещению можно подойти как минимум с двух сторон, двумя путями».
«Люди с горящими глазами»
Роскошное по своему замыслу и исполнению, здание Президиума РАН похоже на огромный ветшающий дворец, оставшийся современникам в наследство от какой-то прошлой, более развитой и витальной цивилизации.
Задуманное и спроектированное как главный храм советской науки, вместилище высокого академического ареопага — Президиума, здание на Ленинском, 32а, до сих пор так и не выполнило в полной мере предназначенной ему функции. Президиум бывшей советской, потом российской Академии наук так сюда и не переехал.
Как рассказывает ведущий научный сотрудник ИВИ РАН Александр Черных, сначала, сразу после постройки, 30 лет назад в новое здание решили вселить физиков и химиков, но те отказались переезжать в помещения, абсолютно не приспособленные для размещения лабораторий и практических исследований. Тогда скрепя сердце решено было отдать здание гуманитариям. На сегодняшний день в «Золотых мозгах» на Ленинском обитают: Институт всеобщей истории РАН, Институт этнологии и антропологии, Институт славяноведения, а также различные отделения РАН, специализирующиеся на математических науках, физике, нанотехнологиях и информатике, глобальных проблемах и международных отношениях, науках о Земле, общественных, биологических, историко-филологических и сельхознауках.
Но гуманитарные институты в начале 1990-х заняли лишь часть помещений. Другая стала постепенно наполняться коммерческими арендаторами. Кто тут только не успел поработать с тех пор: всевозможные турфирмы, «совместные предприятия», представительства иностранных компаний и даже ЮКОС Михаила Ходорковского, долгое время занимавший несчастливый 13-й этаж. ЮКОС съехал в одночасье в начале 2000-х, вскоре после возбуждения в отношении Ходорковского уголовного дела. Как рассказывают старожилы, выезд произошел настолько стремительно, что в здании оставили всю по тем временам очень дорогую офисную мебель и часть оргтехники — дележка оставшегося от ЮКОСа имущества, говорят, сопровождалась немалым ажиотажем.
По слухам, в храме российской науки долгое время существовала гостиница якобы с сауной и дополнительными услугами — куда же без них в 1990–2000-е? Располагалось «заведение» на одном из первых этажей комплекса. Как вспоминают сотрудники Ленинского, 32а, кокотки в агрессивно-боевой раскраске, мини-юбках и туфлях на высоких каблуках, изредка развязно фланировавшие по коридорам и галереям первых этажей, эпатировали своим видом ученых и сотрудников Академии наук вплоть до начала 2010-х годов.
Когда-то в 1990-е из-за бандитских «наездов» на арендаторов на входах в «Золотые мозги» вместо сонных вахтеров появились милиционеры. По словам сотрудников, помещения на одном из этажей тогда снимала под офис известная южнокорейская фирма. Однажды к ним пришли дюжие ребята в тренировочных штанах и кожаных куртках, настойчиво намекая, что неплохо бы начать делиться прибылями. Корейцы быстро съехали, а вскоре КПП здания вместо вахтеров заняли сотрудники вневедомственной охраны. По другой версии, милицейская охрана появилась как следствие нападения вооруженного неким предметом неизвестного на одного из сотрудников академии.
В популярной культуре довольно распространен фольклорный образ «сумасшедшего ученого», но верно и то, что научные институции всегда вызывали повышенный интерес не очень уравновешенных людей с низким уровнем социальной интеграции. Среди сотрудников Института всеобщей истории РАН уже не первое десятилетие ходит легенда об одном соискателе ученой степени, который после очередной безуспешной попытки убедить кого-то из ученых мужей в гениальности своей рукописи явился в академию с топором и отрубил ему голову прямо в рабочем кабинете. Некоторые сотрудники Ленинского, 32а, утверждают, что эта история произошла на самом деле, но без летального исхода, в здании Президиума Академии наук на Ленинском, 14.
Тем не менее уже много лет на проходной Ленинского, 32а, время от времени появляются довольно странного вида «люди с горящими глазами», иногда с чемоданчиками и объемными папками, наполненными рукописями собственного сочинения на самые разные темы вплоть до «проектов преобразования мира». Всеми правдами и неправдами непрошеные посетители пытаются проникнуть в здание, а если им это удается — разыскать директоров или научных руководителей институтов и отделений, настойчиво требуя у тех взять на рецензию очередной «труд всей жизни» и дать этому труду (высокую) научную оценку и признание. Сотрудники институтов вынуждены под разными предлогами избавляться от таких визитеров.
«Вопрос ребром»
Коммерческие арендаторы продолжали занимать часть площадей здания вплоть до начала скандальной реформы РАН 2013 года. Тем не менее в 1990–2000-е часть денег от коммерческий аренды помещений в «Золотых мозгах» все же доходила до ученых, хоть как-то поддерживая обескровленную российскую науку: их тратили на разные нужды институтов, на них можно было организовать научные конференции и форумы, вспоминают сотрудники различных подразделений РАН.
В 1990-е российская наука, тем более гуманитарная, по понятным причинам переживала тягостные времена. «Зарплат практически не было, выживали кто как мог, в аспирантуру никто не шел — было ощущение, что гуманитарная академическая наука в России просто умрет вместе со старшим поколением ученых», — говорят академические старожилы. Очень много сотрудников, кандидатов и докторов наук «пошли в коммерцию», то есть попросту торговать на вещевые рынки, кто-то эмигрировал. Тогда, на волне экономического краха постсоветской науки, было решено организовать в стенах академии собственный университет — сейчас это Государственный академический университет гуманитарных наук, занятия которого проходят в том числе на Ленинском, 32а, под эгидой Института всеобщей истории РАН. В 1990-х появление собственного вуза при академии стало для ученых возможностью заработать дополнительные средства на жизнь преподавательской деятельностью и одновременно вырастить себе молодую смену.
С тех пор материальное положение ученых и сотрудников институтов РАН несколько улучшилось. После начала реформы РАН в 2013-м Российская академия наук лишилась своей автономии. Созданное для управления активами и недвижимостью академии Федеральное агентство научных организаций (ФАНО) объявило мораторий на все ее имущество, окончательно истекший в начале этого года. Тогда же зыбкость мраморных и паркетных полов под ногами почувствовали и коллективы институций РАН, занимающие Ленинский, 32а, с начала 1990-х. «В 2013-м нам поставили вопрос ребром — сказали, что нас всех отсюда выселят, а сюда переедет министерство (науки и образования РФ). А нам предлагали какие-то совершенно безумные варианты для переезда, в ответ мы бастовали, возмущались, собирали подписи, и вроде все улеглось», — говорит председатель профкома ИВИ РАН Екатерина Гранцева.
