Площадь имени Первой польской дивизии имени Тадеуша Костюшко.
В своё время это название чуть было не попало в книгу рекордов Гиннесса. В нашей стране это было самое длинное из городских названий (8 слов и 53 буквы). Разумеется, такое длинное наименование не смогло вместиться ни в один адрес. И, несмотря на существовавшее официальное название, сначала в народе, а затем и в административных органах его сократили до двух слов - площади Костюшко. Но это было явное нарушение всяческих норм и правил. Полностью менялся весь смысл названия. В официальном наименовании ключевым было слово «дивизия», подвиги которой и хотели увековечить. А в сокращённом варианте получалось, что площадь названа в честь Т.Костюшко, национального героя Польши, возглавившего восстание против России в конце XVIII века.
Восстание произошло сразу после второго раздела Польши, когда к России отошли исконно русские земли - теперешние территории Белоруссии и правобережье Украины, с чем не согласилась польская национальная буржуазия. Это восстание отличалось большой жестокостью. Погибло много не только русских солдат, но и мирных жителей даже просто за сочувствие России. Восстание было подавлено благодаря полководческому таланту А.Суворова. Из-за авантюры Т.Костюшко произошёл очередной раздел Польши, после которого это государство исчезло с карты мира более чем на столетие. Но даже после плена и освобождения Павлом I, Костюшко не смирился и мечтал, что границы возрожденной Польши пролягут от Риги до Одессы за счёт территории России.
В этой ситуации Рязанская топонимическая комиссия приняла правильное решение: не может одна из центральных площадей Рязани носить имя врага русского народа. Обсуждение вопроса о переименовании площади вызвало негативную реакцию за границей, особенно в Польше, где эти события в Рязани были представлены не много, не мало как месть Польше за решение властей Варшавы присвоить одной из площадей имя Джохара Дудаева.
Тем не менее, рассмотрев рекомендации топонимической комиссии и пожелание руководства ВДВ и Рязанского десантного училища, в 2005 году Горсовет принял решение, в результате которого площадь Костюшко была ликвидирована, улица Сенная была продлена до пересечения с восстановленной Семинарской улицей, а сквер напротив десантного училища получил наименование площадь В.Маргелова в честь основателя воздушно-десантных войск.
Маргелов Василий Филиппович – командир 49-й гвардейской стрелковой дивизии 28-й армии 3-го Украинского фронта, гвардии полковник.
Родился 14 (27) декабря 1908 года в городе Екатеринослав (ныне – Днепропетровск, Украина). Русский. Сын рабочего чугунолитейного завода.
«Суворов двадцатого века» – так стали называть генерала армии Василия Филипповича Маргелова (1908 – 1990 гг.) еще при жизни западные историки (советским долгое время называть эту фамилию в печати запрещалось по соображениям секретности).
Прокомандовав Воздушно-десантными войсками в общей сложности почти четверть века (1954 – 1959, 1961 – 1979 гг.), он превратил этот род войск в грозную ударную силу, не знавшую себе равных.
Но не только как выдающийся организатор запомнился Василий Филиппович современникам. Любовь к Родине, замечательные полководческие способности, стойкость и беззаветная храбрость органично сочетались в нем с величием души, скромностью и кристальной честностью, добросердечным, истинно отеческим отношением к солдату.
Перелистаем некоторые страницы книги его судьбы, достойные пера и мастера детективного жанра, и творца героической эпопеи…
Как у десантника появилась тельняшка
На советско-финляндской войне 1940 года майор Маргелов – командир Отдельного разведывательного лыжного батальона 596-го стрелкового полка 122-й дивизии. Его батальон совершал дерзкие рейды по вражеским тылам, устраивал засады, нанося противнику большой урон. В одном из рейдов удалось даже взять в плен группу офицеров шведского Генерального штаба, что дало основания советскому Правительству выступить с дипломатическим демаршем по поводу фактического участия якобы нейтрального скандинавского государства в боевых действиях на стороне финнов. Этот шаг подействовал на шведского короля и его кабинет отрезвляюще: Стокгольм так и не решился послать в снега Карелии своих солдат…
Опыт лыжных рейдов по вражеским тылам вспомнили в конце осени 1941 года в осажденном Ленинграде. Майору В. Маргелову поручили возглавить сформированный из добровольцев Первый особый лыжный полк моряков Краснознаменного Балтийского флота.
Ветеран этой части Н. Шувалов вспоминал:
– Как известно, моряки – народ своеобразный. Влюбленные в морскую стихию, они не особенно жалуют сухопутных собратьев. Когда Маргелова назначили командиром полка морских пехотинцев, некоторые говаривали, что он там не приживется, «братишки» его не примут.
Однако это пророчество не сбылось. Когда полк моряков был построен для представления новому командиру, Маргелов, после команды «Смирно!» увидев много хмурых лиц, смотревших на него не особенно дружелюбно, вместо положенных в таких случаях слов приветствия «Здравствуйте, товарищи!», не задумываясь, громко крикнул:
– Здорово, клешники!
Мгновение – и в строю ни одного хмурого лица…
Много славных подвигов совершили моряки-лыжники под началом майора Маргелова. Задачи им ставил лично командующий Балтийского флота вице-адмирал Трибуц.
Глубокие дерзкие рейды лыжников по немецким тылам зимой 1941 – 42 годов были неутихающей головной болью для командования гитлеровской группы армий «Север». Чего стоил хотя бы десант на побережье Ладоги в направлении Липки – Шлиссельбург, встревоживший генерал-фельдмаршала фон Лееба настолько, что он начал снимать для его ликвидации войска из-под Пулково, стягивавшие петлю блокады Ленинграда.
Через два десятилетия командующий Воздушно-десантными войсками генерал армии Маргелов добился, чтобы десантники получили право носить тельняшки.
– Удаль «братишек» запала мне в сердце! – объяснял он. – Мне хочется, чтобы десантники переняли славные традиции старшего брата – морской пехоты и с честью их продолжали. Для этого я и ввел десантникам тельняшки. Только полоски на них под цвет неба – голубые…
Когда на военном совете под председательством министра обороны главнокомандующий ВМФ Адмирал Флота Советского Союза С. Г. Горшков стал пенять, что, мол, десантники крадут у моряков тельняшки, Василий Филиппович ему резко возразил:
– Я сам в морской пехоте воевал и знаю, что заслуживают десантники и что – моряки!
А воевал Василий Филиппович со своими «морпехами» лихо. Вот еще пример. В мае 1942 года в районе Виняглово близ Синявинских высот около 200 вражеских пехотинцев прорвались через участок обороны соседнего полка и зашли в тыл «маргеловцам». Василий Филиппович быстро отдал необходимые распоряжения и сам лег за пулемет «Максим». Тогда он лично уничтожил 79 фашистов, остальных добили подоспевшие подкрепления.
Кстати, в период обороны Ленинграда у Маргелова всегда был под рукой станковый пулемет, из которого по утрам он совершал своеобразную стрелковую зарядку: «подстригал» очередями верхушки деревьев. Затем садился на лошадь и упражнялся в рубке шашкой.
В наступательных боях командир полка не раз лично поднимал в атаку свои батальоны, дрался в первых рядах своих бойцов, увлекая их на победу в рукопашном бою, где ему не было равных. Из-за таких страшных схваток фашисты и прозвали морских пехотинцев «полосатая смерть».
Офицерский паек – в солдатский котел
Забота о солдате никогда не была для Маргелова второстепенным делом, тем более на войне. Его бывший однополчанин, гвардии старший лейтенант Николай Шевченко вспоминал, что, приняв в 1942 году 13-й гвардейский стрелковый полк, Василий Филиппович начал повышать его боеспособность с улучшения организации питания всего личного состава.
В то время офицеры в полку питались отдельно от солдат и сержантов. Офицерам м полагался усиленный паек: помимо общевойсковой нормы, они получали животное масло, рыбные консервы, галеты или печенье, табак «Золотое Руно» или «Казбек» (некурящим выдавался шоколад). Но, кроме этого, некоторые комбаты и ротные завели при общем пищеблоке и личных поваров. Нетрудно понять, что некоторая часть солдатского котла уходила на офицерский стол. Это и обнаружил командир полка при обходе подразделений. Начинал-то он его всегда с осмотра батальонных кухонь и пробы солдатской пищи.
На второй день пребывания подполковника Маргелова в части все ее офицеры должны были питаться из общего котла вместе с солдатами. Свой доппаек комполка приказал передать в общий котел. Скоро так стали поступать и другие офицеры. «Хороший пример нам подал Батя!» - вспоминал ветеран Шевченко. Удивительно, но Батей Василия Филипповича звали во всех полках и дивизиях, которыми ему довелось командовать…
Не дай Бог, если Маргелов замечал, что у бойца прохудившаяся обувь или обветшалая одежда. Тут уж хозяйственник получал на полную катушку. Однажды, заметив, что у сержанта-пулеметчика на переднем крае сапог «просит каши», комполка подозвал к себе начальника вещевого снабжения и велел ему обменяться обувью с этим бойцом. И предупредил, что если еще раз увидит подобное, немедленно переведет офицера на передовую.
Василий Филиппович терпеть не мог трусов, слабовольных, лентяев. Воровство же при нем было просто невозможно, ибо карал он за него беспощадно…
Горячий снег
Кто читал роман Юрия Бондарева «Горячий снег» или видел одноименный кинофильм, поставленный по этому роману, пусть знает: прообразом героев, что встали на пути танковой армады Манштейна, пытавшейся разорвать кольцо окружения вокруг 6-й армии Паулюса в Сталинграде, были маргеловцы. Это они оказались на направлении главного удара фашистского танкового клина и сумели не допустить прорыва, выстояв до подхода подкрепления.
В октябре 1942 года гвардии подполковник Маргелов стал командиром 13-го гвардейского стрелкового полка, входившего во 2-ю гвардейскую армию генерал-лейтенанта Р. Я. Малиновского, которая формировалась специально для завершения разгрома врага, прорвавшегося в приволжские степи. Два месяца, пока полк стоял в резерве, Василий Филиппович напряженно готовил своих бойцов к жестоким боям за волжскую твердыню.
Под Ленинградом ему не раз приходилось вступать в единоборство с фашистскими танками, он хорошо знал их уязвимые места. И теперь лично учил истребителей танков, показывая бронебойщикам, как отрыть окоп в полный профиль, куда и с каких дистанций прицеливаться из противотанкового ружья, как метать гранаты и бутылки с зажигательной смесью.
Когда маргеловцы держали оборону на рубеже р. Мышкова, приняв на себя удар танковой группировки «Гот», наступавшей из района Котель-никовcкого на соединение с группой прорыва Паулюса, они не испугались новейших тяжелых танков «Тигр», не дрогнули перед многократно превосходящим противником. Они сделали невозможное: за пять суток боев (с 19 по 24 декабря 1942 г.), без сна и отдыха, неся тяжелые потери, сожгли и подбили на своем направлении почти все танки противника. При этом полк сохранил боеспособность!
В этих боях Василий Филиппович был сильно контужен, но строй не покинул. Новый 1943-й год он встретил со своими бойцами, с «Маузером» в руке, увлекая атакующие цепи на штурм хутора Котельниковский. Этим стремительным броском частей 2-й гвардейской армии в сталинградской эпопее была поставлена жирная точка: последние надежды армии Паулюса на деблокаду растаяли, как дым. Потом было освобождение Донбасса, форсирование Днепра, яростные бои за Херсон и «Ясско-Кишиневские Канны»… Тринадцать благодарностей от Верховного Главнокомандующего заслужила 49-я гвардейская Херсонская Краснознаменная ордена Суворова стрелковая дивизия – дивизия Маргелова!
Заключительный аккорд – бескровное пленение в мае 1945 года на границе Австрии и Чехословакии танкового корпуса СС, прорывавшегося на Запад, чтобы сдаться американцам. Сюда входила элита бронетанковых войск рейха – эсэсовские дивизии «Великая Германия» и «Мертвая голова».
Как лучшему из лучших гвардии генерал-майору Герою Советского Союза В. Ф. Маргелову (1944 г.) руководство 2-го Украинского фронта доверило честь командовать фронтовым сводным полком на Параде Победы в Москве 24 июня 1945 г.
По окончании в 1948 году Высшей военной академии (с 1958 года – Военная академия Генерального штаба) Василий Филиппович принял Псковскую воздушно-десантную дивизию.
Этому назначению предшествовала встреча генерал-майора В. Маргелова с министром обороны СССР Маршалом Советского Союза Николаем Булганиным. В кабинете находился еще один генерал, тоже Герой Советского Союза.
Министр обороны начал беседу добрыми словами о Воздушно-десантных войсках, их славном боевом прошлом, о том, что принято решение развивать этот сравнительно молодой род войск.
– Мы верим в них и считаем необходимым укрепить их боевыми генералами, отличившимися в годы Великой Отечественной войны. Как ваше мнение, товарищи?
Тот, второй генерал, начал жаловаться на раны, полученные на фронте, сказал, что врачи не рекомендовали ему совершать парашютные прыжки. В общем, отказался от предложения министра.
Генерал Маргелов, имевший множество ранений за три войны, в том числе и тяжелые, да еще в ноги, задал в ответ единственный вопрос:
– Когда можно отправиться в войска?
– Сегодня же, – ответил министр обороны и крепко пожал ему руку.
Маргелов понимал, что придется начинать с нуля и как новичку постигать мудреную десантную науку. Но он знал и другое: есть в этом роде войск особая притягательность - дерзость, прочная мужская спайка.
Спустя годы он рассказывал корреспонденту газеты «Красная звезда»:
- До 40 лет я смутно представлял, что такое парашют, мне и во сне прыжки не снились. Получилось это само по себе, а точнее, как положено в армии, по приказу. Я человек военный, если нужно, готов хоть к черту в зубы. Вот так и пришлось, уже будучи генералом, совершить первый прыжок с парашютом. Впечатление, скажу вам, ни с чем не сравнимое. Над тобой раскрывается купол, ты паришь в воздухе как птица, - ей-богу, петь хочется! Я запел. Но на одних восторгах не уедешь. Заспешил, за землей не следил, в итоге пришлось недели две ходить с перевязанной ногой. Получил урок. Парашютное дело - не только романтика, но и огромный труд и безукоризненная дисциплина…
Потом будет много прыжков - с оружием, днем и ночью, со скоростных военно-транспортных самолетов. За время службы в ВДВ Василий Филиппович совершил их более 60. Крайний - в 65-летнем возрасте.
- Тот, кто ни разу в жизни не покидал самолет, откуда города и села кажутся игрушечными, кто ни разу не испытывал радости и страха свободного падения, свист в ушах, струю ветра, бьющего в грудь, тот никогда не поймет чести и гордости десантника, - скажет как-то Маргелов.
Что увидел, приняв 76-ю гвардейскую воздушно-десантную Черниговскую дивизию, Василий Филиппович? Материально-техническая база боевой подготовки - на нуле. Простота спортивных снарядов обескураживала: два трамплина для прыжков, люлька для аэростата, подвешенная между двумя столбами, и остов летательного аппарата, смутно напоминающего самолет или планер. Травматизм и даже гибель людей - распространенное явление. Если Маргелов в десантном деле был новичком, то в организации боевой подготовки, как говорится, собаку съел.
Параллельно с боевой учебой шла не менее важная работа по обустройству личного состава, семей офицеров. И здесь всех удивляла настойчивость Маргелова.
- Солдат должен быть сыт, чист телом и силен духом, - любил повторять суворовское высказывание Василий Филиппович. Нужно было - и генерал становился заправским прорабом, как называл себя без всякой иронии, и на его рабочем столе вперемешку с планами боевой подготовки, учений, десантирования лежали расчеты, сметы, проекты…
Работая в привычном для себя режиме – день и ночь – сутки прочь, генерал Маргелов быстро добился того, что его соединение стало одним из лучших в десантных войсках.
В 1950 году он был назначен командиром воздушно-десантного корпуса на Дальнем Востоке, а в 1954-м генерал-лейтенант В. Маргелов возглавил Воздушно-десантные войска.
И вскоре доказал всем, что он не простоватый служака, как воспринимали Маргелова некоторые, а человек, видевший перспективы ВДВ, имеющий огромное желание превратить их в элиту Вооруженных Сил. Для этого требовалось сломать стереотипы и инерцию, завоевать доверие людей деятельных, энергичных, вовлечь их в совместную продуктивную работу. Со временем у В. Маргелова образовался тщательно подобранный и выпестованный им круг единомышленников. А выдающееся чувство нового, боевой авторитет и умение командующего работать с людьми позволили добиваться поставленных целей.
Год 1970-й, оперативно-стратегическое учение «Двина». Вот что писала о них газета Белорусского военного округа «Во славу Родины»: «Белоруссия – страна лесов и озер, и найти площадку для приземления неимоверно трудно. Погода не радовала, но и не давала повода для уныния. Проутюжили землю истребители-штурмовики, из комментаторской будки прозвучало: «Внимание!» – и взоры присутствующих обратились ввысь.
Вот от первых самолетов отделились крупные точки – это боевая техника, артиллерия, грузы, а затем как горох из люков Ан-12 посыпались десантники. Но венцом выброски стало появление в воздухе четырех «Антеев». Считанные минуты – и вот на земле уже целый полк!
Когда последний десантник коснулся земли, В.Ф. Маргелов остановил секундомер на командирских часах и показал министру обороны. 22 минуты с небольшим понадобилось для того, чтобы восемь тысяч десантников и 150 единицы боевой техники были доставлены в тыл «противника».
Блестящие результаты и на крупных учениях «Днепр», «Березина», «Юг»… Стало обычной практикой: воздушный десант поднимать, скажем, в Пскове, совершать длительный перелет и десантироваться под Ферганой, Кировабадом или в Монголии. Комментируя одно из учений, Маргелов сказал корреспонденту «Красной звезды»:
– Применение воздушного десанта практически стало неограниченным. У нас, например, существует такой вид боевой подготовки: на карте страны произвольно выбирается точка, куда сбрасывается десант. Воины-парашютисты прыгают на совершенно незнакомую местность: в тайгу и пустыни, на озера, болота и на горы…
Именно после учений «Двина», объявив благодарность гвардейцам за проявленные мужество и воинское мастерство, командующий как бы невзначай спросил:
– А вот если бы пришлось прыгать, находясь внутри машины?- и, выдержав паузу, добавил: – В бою…
Маргелова можно было понять: назрела необходимость сокращения сроков подготовки десантных подразделений к бою после приземления. Десантирование боевой техники с одного самолета, а экипажей – с другого приводило к тому, что разброс порой составлял до пяти километров. Пока экипажи разыскивали технику, уходило много времени.
Чуть позднее Маргелов вновь вернулся к этой мысли:
– Понимаю, что это сложно, но никто, кроме нас, этого не сделает.
Более того, когда – довольно нелегко принималось принципиальное решение на проведение первого такого эксперимента – Василий Филиппович предложил свою кандидатуру для участия в первом испытании такого рода, министр обороны и начальник Генерального штаба были категорически против.
Впрочем, и без этого о мужестве военачальника ходили легенды. Проявлялось оно не только в боевой обстановке. На одном из праздничных приемов, куда не могли не пригласить опального Маршала Георгия Константиновича Жукова, Василий Филиппович, вытянувшись по стойке «смирно», поздравил его с праздником. Жуков, будучи министром обороны, неоднократно наблюдал за действиями десантников на учениях и выражал удовлетворение их высокой выучкой, восхищался смелостью и отвагой. Генерал Маргелов гордился уважением к себе таких военачальников, а потому не менял своего отношения к заслуженным людям в угоду временщикам и высокопоставленным подхалимам.
Войска «дяди Сэма» и войска «дяди Васи»
В конце весны 1991 года состоялся официальный визит в США министра обороны СССР Маршала Советского Союза Д. Т. Язова.
Вернувшись в Москву, министр встретился с офицерами Управления информации Минобороны.
Впоследствии размышляя об этой длившейся больше двух часов встрече в зале, где обычно проходили заседания Коллегии Министерства обороны, я пришел к выводу, что общение с нами, рядовыми сотрудниками управления, преследовало прежде всего цель донести до широкой общественности через офицеров, по долгу службы поддерживающих контакты с прессой, его весьма скептическое мнение о достоинствах военной техники богатейшей державы мира и об уровне подготовленности американских «профи», которыми тогда взахлеб восторгались журнал «Огонек» и родственные ему по духу издания.
Во время посещения военной базы в Форт-Брэгге советского министра обороны пригласили на показательное учение одного из парашютных батальонов знаменитого «полка дьяволов» – 82-й воздушно-десантной дивизии США. Эта дивизия прославилась тем, что участвовала едва ли не во всех конфликтах послевоенного времени, в которые вмешивались Соединенные Штаты (Доминиканская Республика, Вьетнам, Гренада, Панама и др.). Она первой высадилась на Ближнем Востоке перед началом антииракской «Бури в пустыне» в 1990 году. Во всех операциях «дьяволы» шли на острие атаки как самые ловкие, смелые, непобедимые.
И вот этим-то «дублерам Сатаны» и поручено было удивить советского министра классом выучки и бесстрашием. Их десантировали на парашютах. Часть батальона приземлялась в боевых машинах. Но эффект от «показушки» получился обратный ожидаемому, потому что Дмитрий Тимофеевич не мог говорить об увиденном в Северной Каролине без горькой усмешки.
– Какую бы оценку я тебе поставил за такое десантирование? – спросил, хитровато прищурясь, министр обороны тогдашнего заместителя командующего ВДВ по боевой подготовке генерал-лейтенанта Е. Н. Подколзина, входившего в состав советской военной делегации.
– Вы бы мне голову оторвали, товарищ министр! – отчеканил Евгений Николаевич.
Оказывается, едва ли не все американские десантники, выброшенные из самолетов в боевых машинах, получили тяжелые травмы и увечья. Были и погибшие. Приземлившись, больше половины машин так и не тронулись с места…
В это с трудом верится, но и в начале 90-х хваленые американские профессионалы не имели такого, как у нас, снаряжения и не владели секретами безопасного десантирования подразделений «крылатой пехоты» на технике, которые были освоены в «войсках дяди Васи» (как называли себя бойцы ВДВ, намекая на особую теплоту чувств к командующему) еще в 70-е годы.
А начиналось все с мужественного решения Маргелова возложить на свои плечи ответственность первопроходца. Тогда, в 1972 году, в СССР полным ходом шли испытания недавно созданной системы «Кентавр» – для десантирования людей внутри боевой машины десанта на парашютных платформах. Эксперименты были рискованные, поэтому начинали их на животных. Далеко не все шло гладко: то рвался купол парашюта, то не срабатывали активные двигатели торможения. Один из прыжков даже закончился гибелью пса Бурана.
Нечто подобное происходило и у западных испытателей идентичных систем. Правда, там экспериментировали на людях. В боевую машину, которая сбрасывалась с самолета, посадили приговоренного к смертной казни. Он разбился, и продолжать опытно-конструкторские работы в этом направлении на Западе долгое время считали нецелесообразным.
Несмотря на риск, Маргелов верил в возможность создания безопасных систем десантирования людей на технике и настаивал на усложнении испытаний. Поскольку в дальнейшем «собачьи» прыжки проходили нормально, он добивался перехода к новой фазе НИОКР – с участием воинов. В начале января 1973 года у него состоялся трудный разговор с министром обороны СССР Маршалом Советского Союза А. А. Гречко.
– Ты понимаешь, Василий Филиппович, на что идешь, чем рискуешь? – убеждал Маргелова отказаться от задуманного Андрей Антонович.
– Отлично понимаю, потому на своем и стою, – отвечал генерал. – И те, кто готов к эксперименту, тоже все прекрасно понимают.
5 января 1973 г. исторический прыжок состоялся. Внутри БМД-1 на парашютно-платформенных средствах впервые в мире был десантирован экипаж. В него входили майор Л. Зуев и лейтенант А. Маргелов – в машине рядом с опытным офицером находился младший сын командующего Александр, в ту пору молодой инженер научно-технического комитета ВДВ.
Послать сына на столь сложный, непредсказуемый эксперимент решился бы только очень мужественный человек. Это был поступок сродни подвигу генерал-лейтенанта Николая Раевского, когда любимец Кутузова в 1812 году под Салтановкой бесстрашно вывел своих юных сыновей перед фронтом дрогнувших от французской картечи батальонов и этим потрясающим примером вдохнул стойкость в упавших духом гренадеров, удержал позицию, решив исход боя. Жертвенный героизм такого рода в мировой военной истории – явление уникальное.
– С АН-12 сбрасывалась боевая машина, раскрывались пять куполов, – вспоминал подробности беспрецедентного прыжка Александр Васильевич Маргелов, ныне сотрудник Министерства внешнеэкономических связей. – Конечно, опасно, но успокаивало одно: система успешно применялась не один год. Правда, без людей. Приземлились тогда нормально. Летом 1975 года на базе парашютно-десантного полка, которым командовал тогда майор В. Ачалов, мы с подполковником Л. Щербаковым внутри БМД и четыре офицера снаружи, в кабине совместного десантирования, прыгали еще раз…
Василий Филиппович за это смелое новаторство был удостоен Государственной премии СССР.
На смену «Кентавру» (не в последнюю очередь благодаря командующему ВДВ, который настырно доказывал в высших партийно-правительственных инстанциях страны перспективность нового метода доставки бойцов и техники к цели, его скорейшего освоения для усиления мобильности «крылатой пехоты») вскоре пришла новая, более совершенная система «Реактавр». Скорость снижения на ней была в четыре раза выше, чем на «Кентавре». В психофизическом отношении десантнику соответственно труднее (оглушительный рев и грохот, очень близко пламя, вырывающееся из реактивных сопел). Зато резко уменьшились уязвимость от огня противника и время от момента выброски из самолета до приведения БМД в боевое положение.
С 1976 по 1991 год система «Реактавр» применялась около 100 раз, и всегда успешно. Год от года, от учения к учению «голубые береты» приобретали опыт ее применения, шлифовали навыки собственных действий на различных этапах десантирования.
С 1979 года не было уже с ними рядом Василия Филипповича, сдавшего пост командующего ВДВ и перешедшего в Группу генеральных инспекторов Министерства обороны. Спустя 11 лет, 4 марта 1990 г., он ушел из жизни. Но память о Десантнике номер один, его заветы голубым беретам нетленны.
Имя генерала армии В.Ф. Маргелова носят Рязанское высшее командное училище ВДВ, улицы, площади и скверы Санкт-Петербурга, Рязани, Омска, Пскова, Тулы… Ему воздвигнуты памятники в Санкт-Петербурге, Рязани, Пскове, Омске, Туле, украинских городах Днепропетровске и Львове, белорусском Костюковичи.
Воины-десантники, ветераны ВДВ каждый год приходят к памятнику своего командующего на Новодевичье кладбище, чтобы почтить его память.
Но главное – жив в войсках маргеловский дух. Подвиг 6-й парашютно-десантной роты 104-го гвардейского полка 76-й псковской дивизии, в которой начинал свой путь в ВДВ Василий Филиппович, – красноречивое тому подтверждение. Он – и в других свершениях десантников последних десятилетий, в которых «крылатая пехота» покрыла себя неувядаемой славой.
(по материалам сайта: http://desantura.eu/)
