Без малого 2-х летняя оккупация Орла не самый однозначный период в истории города. Как отмечают исследователи, область на начало войны имела довольно сложный идеологический и социально-политический «рельеф». Военный комендант Орла генерал-майор Адольф Хаман (Adolf Hamann), быстро наладил взаимодействие оккупационных властей и местного населения, весьма негативно настроенного по отношению к Советской власти. Но, несмотря на массовые, а порой и масштабные примеры коллаборационизма, Орловская область в тогдашних её границах, была одним из центров партизанского движения. Не менее активно было и Орловское подполье, проводившее уникальные акции и показывавшее примеры личного мужества и самоотверженности. Несомненно, что без поддержки местного населения столь активная деятельность в тылу врага была-бы не возможна. Ядро подполья и партизанских отрядов сформированное ещё до оккупации и функционирование их поддерживалось и координировалось из Ельца, куда переместились органы власти, Орловский обком ВКП(б) и УНКВД по Орловской области, возглавляемые старшим майором госбезопасности В.П. Матвеевым и капитаном госбезопасности К.Ф. Фирсановым, соответственно, но не редки были и случаи самоорганизации по противодействию «новому порядку».
«Русская больница», такое название получил у оккупантов подпольный госпиталь, созданный на базе Орловской областной больницы, известной в народе как «МОПРа». В ней лечили раненых красноармейцев, оставшихся в оккупации, военнопленных и местное население и просуществовала она вплоть до освобождения Орла 5 августа 1943 года. История этого лечебного учреждения, без всякого сомнения, стала городской легендой.
Уже с первых дней войны Орёл подвергается бомбардировкам. Область становится прифронтовой и из местного населения формируются истребительные батальоны и батальоны ПВО. Создаётся ядро будущих партизанских отрядов, командиров и комиссаров которых выбирают из рядов совпартактива. Формируется подполье. Под Орлом открывается школа «по подготовке противопожарных кадров», школа, готовившая партизан-разведчиков и диверсантов. К её созданию приложили руку легендарный . Партийное и военное руководство, не ожидавшее столь скоротечного развития событий, спешно бежит из города в направлении Мценска. Впоследствии командующего войсками Орловского военного округа генерал-полковника Тюрина, за сдачу города, осудили на семь лет.
Брошенным оказалось не только мирное население, но и находящиеся на лечении в госпиталях бойцы и командиры Красной Армии. В окружном военном госпитале №399 таких осталось 550 человек и примерно столько же в других, более мелких госпиталях Орла. Вместе с ранеными в оккупированном Орле остались начальники отделений окружного военного госпиталя, военврачи второго ранга хирурги С. П. Протопопов, Б. Н. Гусев и врач А. А. Беляев. «Если вы станете жертвой фашистского изуверства, то во имя долга в войне надо быть ко всему готовым, я о вас доложу командованию» сказал им на прощание начальник госпиталя военврач 3-го ранга Н.Т. Матросов.
В Орле перед захватом его противником находилась армейская госпитальная база, начальником которой был бригвоенврач В. А. Смирнов. До самого последнего момента он принимал меры к тому, чтобы эвакуировать как можно больше раненых. Когда город был захвачен, сам он уйти не смог, и присоединился к оставшимся в окружном госпитале врачам. Немцы выбросили из госпиталей всех советских раненых и заняли помещения под свои лазареты. Смирнов, Протопопов, Гусев и Беляев с помощью медицинских сестёр, санитарок и населения собрали раненых и перевезли их в областную больницу. Здесь в это время находилось небольшое количество больных горожан и колхозников, несколько врачей и младший персонал. Медицинские работники госпиталя совместно с медперсоналом больницы на общем собрании по предложению группы военных врачей главным врачом избрали В. А. Смирнова, как старшего по званию и должности среди военных. А. А. Беляев взял на себя функции заместителя главного врача по лечебной части. Вновь созданное на базе областной больницы и окружного военного госпиталя лечебное учреждение получило название «Русская больница».
Пользуясь суматохой, Смирнов и начхоз Петухов буквально из-под носа немцев сумели забрать со склада окружного госпиталя и доставить в «Русскую больницу» большое количество медикаментов и перевязочных средств. Здесь же в областной больнице был значительный запас медицинских средств, созданный на случай развёртывания в ней госпиталя. Заведующая аптекой больницы М. А. Зайцева и её помощница П. В. Чикина под руководством В. А. Смирнова с помощью санитарок сумели переправить и спрятать его в инфекционном отделении, расположенном за пределами больничного городка.
Первое время новые власти мало интересовались тем, что происходит в стенах «Русской больницы». Медперсонал не только лечил, но и принимал меры к тому, чтобы укрывать выздоровевших бойцов и командиров от отправки в лагерь военнопленных. Переписывались истории болезней, переодевали раненных в гражданскую одежду, делались маскирующие операции по удалению аппендицита. Солдаты и офицеры Красной Армии стали колхозниками ближних деревень, жителями Орла, немцы уважительно относились к документам. Вставших на ноги медсестры и санитарки уводили в город как своих мужей, братьев и других родственников, устраивали их у себя и своих знакомых под видом гражданских лиц. Некоторые при содействии медперсонала перебирались через линию фронта или уходили в Брянские леса к партизанам. Некоторые оставались в городе и принимали участие в подпольной борьбе. Смирнову удалось наладить связь с Орловским подпольем, которое снабжало больницу и сводками Совинформбюро.
16 декабря 1941-го, морозной ночью, на территорию больницы ворвались фашисты и приказали в течение тридцати минут освободить все помещения. За невыполнение приказа пообещали расстрелять всех больных и трёх врачей, которые первыми попадутся им на глаза. Все раненные оперативно были переправлены в корпус №3 окружного госпиталя №399, в отдельно расположенное инфекционное отделение областной больницы, которым ещё с довоенных времён заведовал доктор Турбин и на сохранившейся больничной лошади в загородную Психиатрическую больницу «Кишкинка».
Немецкие врачи стали придирчиво контролировать работу «Русской больницы», фашистская контрразведка засылала в больницу свою агентуру. Длительное время здесь работала палатной сестрой агент ГФП. Но «сестру» быстро «раскусили», и она не смогла полностью выполнить задание своего шефа — начальника ГФП Бено Кукавка. Бдительность врачей, среднего и младшего медперсонала, а также самих больных, особенно офицеров, давала возможность избегать провалов. Однажды гестапо арестовало главного врача Смирнова, продержало его в застенке несколько суток, но из‑за отсутствия улик отпустило.
Медицинскую помощь в «Русской больнице» получало и гражданское население города. За период существования больницы в хирургическое отделение было доставлено более трёхсот тяжело раненных местных жителя и большинство из них были спасены. Когда захватчики стали угонять на каторжные работы в Германию молодёжь, многих из них спасла «Русская больница». Врачи Протопопов и Гусев делали им не вызывавшиеся необходимостью операции, и длительное время держали в больнице, умышленно поддерживая раны не заживлёнными, а врач–рентгенолог М. Р. Девочкина выписывала подлежавшим угону в Германию фиктивные справки о заболевании туберкулёзом.
Больницу не раз выселяли из занимаемых помещений, единственное место, которое не трогали в течение всей оккупации, был инфекционный барак, на заборе которого «красовались» надписи на русском и немецком языках «Тиф», "Не входить. Заразная болезнь".
На территории Орловской тюрьмы располагался прифронтовой сборный лагерь военнопленных. Здесь находилось много раненых, обмороженных и больных советских воинов. Никакой медицинской помощи им не оказывали, смертность была очень высокой. Находившиеся в лагере советские врачи-военнопленные были бессильны, что-либо сделать, так как никакими медицинскими средствами не располагали. Руководители «Русской больницы» установили контакт с лагерными врачами, помогли им организовать в лагере лазарет, снабжали его медикаментами, перевязочным материалом и другими медицинскими средствами. Врачи–военнопленные добились разрешения немецких властей временно помещать тяжелораненых в «Русскую больницу», а тифозных и дизентерийных больных - в её инфекционное отделение. Пользуясь этим, лагерные медработники создали из числа военнопленных специальную группу санитаров, которые под руководством военфельдшера Г. Чмыхало доставляли в «русскую больницу» не только больных, но и под видом больных здоровых людей, а работники больницы помогали им бежать, а бежавших списывали как умерших.
Когда Красная Армия развернула наступательные бои на Орловском направлении, гитлеровцы, готовясь к бегству из города, через управу приказали отправить в лагерь военнопленных всех находившихся на излечении в «Русской больнице» солдат и офицеров РККА. Медперсонал не только не выполнил этого приказа, а, наоборот, воспользовавшись замешательством фашистов, при активном содействии врача–военнопленного Л. Т. Гуры сумели вывести из лагеря и укрыть до подхода советских войск 135 человек.
Когда части советской армии вошли в город, «Русская больница» передала командованию свыше 200 солдат и офицеров, а прибывший сюда представитель воздушной армии принял 22 боевых лётчика.
Одним из первых, в день освобождения, «Русскую больницу» посетил главный хирург Красной Армии академик Николай Нилович Бурденко, прибывший в Орёл в составе Чрезвычайной Государственной Комиссии по расследованию гитлеровских злодеяний, он сказал: «...у вас тут настоящий подпольный госпиталь... Это выигранное сражение!».
На следующий день после освобождения города, часть персонала «Русской больницы» арестовали и несколько месяцев держали в тюрьме, выбивая «признание». Обвинение было простое: "Вы прислужники немецкой сволочи, немецких оккупантов". Потом их освободили, слова генерала Бурденко оказали своё воздействие. Но на этом всё не закончилось, по воспоминаниям врача В.Л. Цветкова: "Почти двадцать лет на нас смотрели как на врагов народа. Если в оккупации остался живой - значит, предатель. Не брали на работу, могли выселить из квартиры. Мы были как бы людьми второго сорта".
Справедливость всё же восторжествовала, в 1965 году за работу в подпольном госпитале 23 медработника были удостоены правительственных наград.
Источники:
Мартынов М, Эвентов А. Подпольный госпиталь. Докум. повесть. – Тула: Приок.кн. изд-во, 1964. – 167с.
