Рощи итальянской сосны пинии возникли в Прасковеевке не как природное явление: они созданы огромными усилиями проживавшего здесь долгие годы замечательного человека - Дмитрия Петровича Жданова (20.10.1915-31.10.1999) и помогавших ему людей. Местные жители звали Дмитрия Петровича просто: Петрович. Мало кто своей жизнью заслуживает такую честь - называться по отчеству. Так обычно называют тех, у кого очень доброе сердце и широко распахнутая навстречу людям душа, кто о других заботится больше, чем о себе самом. Именно эту сердечную доброту и почувствовал с первых минут общения с Петровичем (мы будем тоже так его называть) приехавший к нему корреспондент газеты "Прибой" В. Федотов, написавший затем об этой встрече проникновенную статью "Петрович" (газета № 151 от 18.12.1990). Он был потрясен упорством этого мужественного человека, сотворившего чудо, которое до этого никому здесь не удавалось совершить: вырастить целые рощи итальянского кедра - сосны пинии, растущей, в основном, в субтропиках, в Средиземноморье. Встречу эту устроил корреспонденту известный в этих краях лесовод Владимир Сидорович Ромась, хорошо знавший Петровича. Увидев дело рук Петровича, корреспондент назвал его лесным чародеем. Со времени этой встречи за последующие двадцать с лишним лет сосны выросли высотой от человеческого роста до нескольких метров. Эти сосны-красавицы дают устойчивые урожаи ценнейших кедровых шишек, зерна которых богаты полезнейшими веществами. Как же удалось Дмитрию Петровичу добиться такого успеха? И как ему пришла такая задумка- посадить здесь рощи итальянской сосны пинии? Секрет кроется в самой натуре этого человека, в его характере. Он все дела, за которые брался, выполнял с большой любовью и целеустремленностью. И что еще очень важно - он не боялся любого труда, независимо от тех усилий, которые нужно было затратить. Он был великий труженик. Трудолюбие в него, как и в трех его братьев заложили с детства родители. Отец до войны работал виноградарем в виноградарско-винодельческом предприятии "Магарач", расположенном недалеко от Ялты, а после войны стал главным виноградарем виноградарско-винодельческого комбината "Массандра", тоже находящегося около Ялты. С детства сыновья видели труд родителей и во всем помогали им и друг другу. Во время Великой Отечественной войны Дмитрий Петрович был контужен, потерял слух, но затем вылечился. Приехав после окончания войны в Крым, он участвовал в восстановлении пострадавшего от войны народного хозяйства, затем стал работать виноделом на винзаводе в Ливадии. В 1948 году он с женой Марией Васильевной, тоже виноделом по специальности, переехал на Кавказ. Поселились они в глухом, в то время, но необычайно красивом местечке - поселке Джанхот, расположенном на берегу моря, в красивой бухте, в 20 километрах от Геленджика. Поселок такой маленький, что в нем всего одна улица, идущая к морю: не заблудишься. В переводе с адыгейского языка Джанхот означает "Счастливый человек". Дмитрий Петрович, возможно, не знал тогда об этом значении наименования поселка, но почувствовал он здесь себя действительно счастливым человеком: рядом с домом изумительное море, красивые горы, речки Джанхот и Хотецай с красивыми водопадами, горные дороги и тропы... У многих, оказавшихся здесь, запела бы душа. Запела она и у Петровича. Дел для приложения его трудолюбивых рук здесь было более чем достаточно. Чтобы прокормиться в те тяжелые годы, местные жители держали овец и коз, выращивали на огородах картофель, кукурузу, овощи и фрукты, ловили рыбу (в основном хамсу). Петрович тоже огородничал, кукурузу ему удавалось выращивать такую, что она давала по два-три початка на стволе: редкий для этих мест урожай. А рыбачил он на своей шлюпке "Нептун". В то время горы в этих местах были почти лысыми: преобладали колючее держи-дерево, терн и травы. Чтобы озеленить эти места, решено было разбить здесь лесопарк. Сначала посадки стали проводить на тех местах, где прежде находились овцеферма, силосные башни и колхозное поле, на котором сеяли пшеницу. В создаваемом лесопитомнике высаживали сосны, кедры, кипарисы. Труд был очень тяжелый: все приходилось делать вручную, с помощью кирки и лопаты, в том числе и готовить площадки под посадки деревьев. Деревья, посаженные на площадках и террасах на горных склонах очень сильно изменили облик этих мест. Кроме участия в этих работах Дмитрий Петрович, как лесник, обеспечивал сохранность порученного ему огромного участка леса. Помогал он на общественных началах и в организации лагерей отдыха, а также пограничникам. Зная его отзывчивый на просьбы характер, люди обращались к нему с любыми своими заботами, зная, что отказа никогда не будет, что он поможет в любой беде. За его доброе к ним отношение Дмитрий Петрович постепенно и стал для них просто Петровичем. Успевал он трудиться и на своем огороде, расположенном около дома. Но сказать "на своем" будет не точно: его двор, огород и сад были открыты для всех. Двора-то в обычном смысле у него и не было: это была открытая для всех территория, особенно для местных ребятишек, которых он угощал всем, что выросло в его саду и огороде. В детях он души не чаял! И дети отвечали ему взаимностью. Жители всегда могли взять у него цветы: больше всего у него в огороде росло роз. Обосновался Петрович в Джанхоте всерьез и надолго. Иногда выбирался в Крым, где в Массандре жил его отец и брат Александр с семьей. Около дома, в котором жила семья брата, росли мощные и красивые итальянские сосны пинии. Такие сосны хорошо обосновались в Массандровском парке. Местные мальчишки любили полакомиться вкусными зернышками, извлеченными из плодовых шишек этих сосен. Приехав в 1978 году в гости к брату, Петрович посетил хорошо знакомый ему по детским и юношеским годам знаменитый Никитский ботанический сад, основанный в 1812 году. В нем успешно уживаются растения со всего света! Увидел он здесь и давно полюбившуюся ему красавицу пинию, посаженную в 1814 году! Глаз не мог он от нее оторвать! Вот тут-то и родилась у него мечта посадить у себя, в Джанхоте, такие итальянские кедры. Несколько шишек пинии он привез в Джанхот. Все ему говорили, что из этой затеи ничего не выйдет: и до него это пытались сделать, но такая сосна здесь не прижилась. Другие разновидности сосен, например, пицундская сосна, хорошо растет во многих местах Кавказа. Но Петровича эти разговоры не охладили: наоборот, еще больше побудили к достижению успеха. Почему он так стремился осуществить здесь посадки именно сосны пинии? Его привлекли особые свойства этой сосны. Это одна из самых красивых в мире сосен: крона над ее мощным красивым стволом подобна большому раскрытому зонту. У нее самые большие среди сосен шишки с очень вкусными сладкими семенами (итальянцы называют их "пинеоли"). Эти семена в 3-4 раза крупнее известных так называемых "кедровых орешков" сибирской сосны, в одном килограмме- 1500 семян пинии. С гектара получают от трех до восьми тонн семян пинии. По сравнению с пицундской сосной пиния имеет более бархатистую красивую хвою, она богаче содержанием эфирных масел, ароматов, фитонцидов, что хорошо тонизирует воздушную среду, поглощая жару. Лесники советовали Петровичу сажать семена сразу в землю, но такой способ не оправдал себя: семена поедали насекомые. Поэтому Петрович решил сначала подготовить саженцы. Для этого он построил около дома небольшую теплицу, где стал "чародействовать" над семенами. Как маленьких детенышей он начал заботливо выхаживать их, готовя из них саженцы. Трудился он как настоящий ученый-естествоиспытатель. Чтобы анализировать результаты своих усилий, он завел специальный дневник, в котором скрупулезно записывал свои наблюдения. Сначала преобладали огорчения: семена прорастали, но через некоторое время погибали. Но вот, наконец, после длительных экспериментов пришел первый успех: на 17-й день семена пробудились, на 21-й- появились первые ростки! Ура! Ростки хорошо и устойчиво устремились вверх! На 30-й день Петрович стал пересаживать ростки в землю, насыпанную в пакеты из-под молока. Вскоре пакетов потребовалось много, и он стал собирать их у жителей поселка. Узнав об успехе Петровича, брат стал присылать ему из Крыма посылки с шишками пинии. Саженцев становилось все больше и больше. Наконец Петрович высадил их в подготовленный грунт. Саженцы хорошо прижились. Но чтобы осуществить свою мечту- посадить целую рощу этих сосен, требовалась значительная площадь. Петрович обратился к директору Геленджикского мехлесхоза Владимиру Сидоровичу Ромасю с просьбой выделить участок для посадки пинии. Отказа не было. Владимир Сидорович знал, что этот человек не подведет, ему можно верить. И Петровичу подобрали для экспериментальных посадок пинии три участка около Прасковеевки, где он работал в то время объездчиком леса: сначала в Поповой щели, потом на Заставной и в Северной. В посадках ему помогали лесничий С.П. Суетин, помощник лесничего В.Ф. Собко, лесник И.Г. Чаталбаш и другие. А сколько забот возникало по уходу за посаженными сосенками в годы сильных засух и морозов! Но Петрович не жалел себя, делая все необходимое для спасения молодых кедровых рощиц. Посажено было не десять, не сто, а более тысячи сосен! И каждая из них нуждалась в заботе. Трудно понять, как Петровичу удавалось ухаживать за каждой сосенкой. Он разговаривал с ними как с живыми существами, и они отзывались на его доброту, еще больше расправляя после полива свою чудесную бархатистую крону. Во время жестокой жары каждой сосне требовалось не одно ведро воды, и он с помощниками привозил сюда взятую в реках воду. Они работали не щадя себя, забыв о всяком отдыхе. В один из таких жарких дней Петрович после солнечного удара оказался в больнице: возраст-то у него уже давно был пенсионный. Но, выздоровев, он с еще большей устремленностью продолжал любимое дело. Что же побуждало его так трудиться? Только одно: любовь к людям! Не стало Петровича! Как так не стало? Это кто такое о нем сказал? Заберите эти свои слова! Петрович жив: он живет в посаженных его руками замечательных кедровых рощах Прасковеевки, в сердцах знавших его людей и во всех его добрых делах... Прислушайтесь к шуму сосновых ветвей: они шепчутся о Петровиче...
