Алексей Яковлевич Шубин (1707 – 1765 [1766]?) происходил из старинного дворянского рода Грязного Шубина, жившего в конце XVI века. Он с 1721 года служил в лейб-гвардейском Семеновском полку, вначале солдатом, а затем прапорщиком. Отличался Алексей Яковлевич редкой красотой, ловкостью и энергичностью, был заядлым охотником и состоял ординарцем при молодой цесаревне Елизавете Петровне.
Благодаря историку-краеведу Н.С. Стромилову известно, что Шубин жил в Курганихе, родовом отцовском доме, и здесь же построила свой охотничий дом цесаревна Елизавета Петровна. Согласно Бархатной книге Яков Михайлович, отец Алексея, никаких поместий во Владимирской губернии не имел, имел недвижимость только в Ярославской губернии. В Бархатной книге упоминается, что Шубин 28 мая 1729 года купил у вдовы Степана Степановича Колычева Марфы имение. Оно не названо. Но по времени получается, что это и была деревня Курганиха, расположенная рядом с Александровой Слободой и соседняя с ней деревня Струнино, упомянутая в Бархатной книге. Если куплена была именно Курганиха, то она до 1729 года не была родовой вотчиной Шубиных во Владимирской губернии.
Компания придворных цесаревны, больших любителей охоты, часто предавались этому азартному увлечению в окрестностях усадьбы Шубина Курганихи. По воспоминаниям современников цесаревна любила «травить зайцев», предпочитая это невинное удовольствие всем прочим охотничьим вкусам.
Охота устраивалась и в соседних со Слободой местностях: в угодьях Ивана Федоровича Ромодановского (окрестности села Рюминского), в землях Алексея Васильевича Макарова (окрестности села Жилино) и на землях Ивана Ивановича Бутурлина (окрестности села Крутец). Здесь отдыхали или пребывали в ссылке бывшие «птенцы гнезда Петрова». Алексей Шубин был непременным участником этих охотничьих забав цесаревны. Она, в свою очередь, одаривала его своими симпатиями.
И вот этот человек "чрезвычайно красивой наружности, ловкий, проворный, расторопный, решительный и энергический", овладел сердцем царевны Елизаветы, дочери Петра I и Мавры Скавронской.
Любовь была настолько сильна, что 20-летняя Елизавета подумывала о тайном браке с Шубиным и даже стала писать стихи, став, таким образом, первой русской поэтессой, хотя и сохранилось всего три ее стихотворения.
Всякий рассуждает, как в свете б жить-, А недоумевает, как с роком бы быть: Что така тоска и жизнь не мила, Когда друг не зрится, лучше б жизнь лишиться Вся-то красота. Я не в своей мочи огнь утушить, Сердцем я болею, да чем пособить, Что всегда разлучно и без тебя скучно, Легче б тя не знати, нежель так страдати Всегда по тебе.
О нещастие злое, долго ль мя мучить, О чем я страдаю, то не дашь зрить; Или я тебе отдана, Что мене мучити - тем ся веселити И жизни лишити. Куда красные дни тогда бывали, Когда мои очи тя видали, Ах! не была в скуке и ни в какой муке, Как цвет процветали.
Возможность тайного брака была не такой уж и нереальностью для тех лет - родная сестра императрицы Анны Иоановны, царевна Прасковья, например, была тайно обвенчана с Иваном Ильичем Дмитриевым – Мамоновым, который хотя и происходил из дворянского и графского рода, но все же не был человеком «царских кровей».
Беспечная Елизавета вдалеке от царского двора и не подозревала, как за ней и ее приближенными постоянно следили: каждое неосторожное слово, поступки, все давало пищу языку и доносам. За доносами следовали арест, пытка, опала, ссылка. Не избежал всего этого и красавец Алексей Шубин.
В чем же виноват перед Анной Иоанновной был 24-летний прапорщик Шубин (один из 20 тысяч сосланных ею за десять лет правления государством, и один из пятнадцати тысяч, чьи следы все-таки отыскались впоследствии)?
Анна Иоанновна пресекла опасный роман цесаревны с гвардейцем, боясь заключения тайного брака между влюбленными.
«Государыня де Императрица цесаревну наказывала плетьми за непотребство, что она от Шубина…», а подъячий Тишин, когда бывал «у Мошкова в интендантской Конторе у дел и видел прижитых от государыни цесаревны двух детей мужеска и женска полу»:
- это было сказано князем Александром Долгоруким своему брату Ивану Алексеевичу, неравнодушному к Елизавете, много лет спустя во время следствия над Долгорукими. Безусловно, Анна Иоанновна была информирована обо всем, происходящем в Слободе. А еще, якобы, по словам очевидцев, в 1731 году Шубин как-то неосторожно выразил при свидетелях мысль, что напрасно избрали Анну Ивановну и не вспомнили дочь Петра Великого.
Шубин в декабре 1731 года был внезапно удален из Александровой Слободы и отправлен в Ревельский гарнизон; 28 декабря тайно взят под крепкий караул и отправлен из Ревеля в Санкт-Петербург.
Здесь (в Санкт-Петербурге), где ему было объявлено об аресте, он и его люди держались порознь. Отобранные у арестантов вещи и письма были описаны и сданы за печатями под караул. 5-го января 1732 года по высочайшему указу Алексей Шубин и его люди были в полной тайне отправлены через Вологду в Сибирь в сопровождении офицера и солдат. Губернатору Сибирской Губернии Алексею Плещееву было предписано отправить арестантов в строжайшей тайне в самый отдаленный от Тобольска острог, в котором таких арестантов не имеется. Шубину было запрещено писать письма.
«Привезенного в С.-Петербург Ревельского гарнизонного прапорщика Алексея Шубина с двумя людьми его указали мы послать в Сибирь, а как и где их в Сибири содержать, о том посылается при сем Наш указ к губернатору Сибирскому, и для того Нашему генералу фельдцейхмейстеру, по получении сего, его Шубина, и с помянутыми людьми его отправить, прямо через Вологду в Сибирь немедленно, придав ему одного доброго обер или унтер офицера с пристойным числом солдаты, и велеть их везти дорогою тайно, чтоб посторонние отнюдь ведать об них не могли, и для того в городех и в других знатных местах с ними не останавливаться, а становиться всегда в малых деревнях и накрепко смотреть, чтоб он, едучи дорогою, о себе известия никуда подать не мог, и о том обо всем дать от себя тому посланному надлежащую инструкцию, и потребныя на оное отправление деньги, что надлежит, держать из канцелярии нашего ведомства. Анна».
Секретного арестанта так запрятали, что долго не могли отыскать даже после смерти Анны Иоанновны.
Несчастный красавец провел десять лет на Камчатке в совершенной неизвестности, болел цингой, был насильно обвенчан с камчадалкой.
Очень опечалилась красавица Елизавета, с грустью предавалась она молитвам о потерянном друге в стенах Успенского монастыря, «думая даже окончательно отрешиться от суетного света, приняв иноческий сан в этом монастыре». Разгневанная поведением Елизаветы, Анна Иоанновна со своей стороны хотела упрятать страстную цесаревну в монастырские стены, чему помешал Бирон. Именно Бирон впоследствии помогал цесаревне разыскивать узника.
Прошло десять лет. В ночь на 25 ноября 1741 года в результате заговора и переворота дочь царя Петра I Елизавета Петровна заняла императорский трон. Она щедро награждала и одаривала своих приближенных и всех, помогавших ей стать во главе России. Были выпущены на свободу опальные вельможи, военные, многих она вернула из ссылки. Не был забыт и опальный Шубин. По ее приказу были начаты поиски.
Интересно описание данного события из «Княжны Таракановой» А.Печерского:
«Вступив на престол, Елизавета Петровна вспомнила о своем любимце, сосланном за нее в дальнюю Камчатку. С великим трудом отыскали его не ранее 1742 года в одном камчадальском селении. Посланный объездил всю Камчатку, спрашивал везде, нет ли где Шубина, но не смог ничего разузнать. Когда его ссылали, то не объявили его имени, а самому ему было запрещено называть себя кому бы то ни было, под страхом смертной казни. В одной юрте, посланный отыскивать ссыльного, спрашивал несколько бывших тут арестантов, не слыхивали ли они чего-нибудь про Шубина: никто не дал положительного ответа. Потом, разговорясь с арестантами, посланный упомянул имя императрицы Елизаветы Петровны. «Разве Елизавета царствует»?- спросил тогда один из ссыльных. «Да вот уже другой год, как Елизавета Петровна восприяла родительский престол»,- отвечал посыльный. «Но чем вы удостоверите в истине?» - спросил ссыльный. Офицер показал ему подорожную и другие бумаги, в которых было написано имя императрицы Елизаветы. «В таком случае Шубин, которого вы отыскиваете, перед вами»,- отвечал арестант.
Его привезли в Петербург, где 2 марта 1743 года он был произведен «за невинное претерпение» прямо в генерал-майоры и лейб-гвардии Семеновского полка в майоры и получил Александровскую ленту. Императрица пожаловала ему богатые вотчины, в том числе село Работки на Волге, что в нынешнем Макарьевском уезде».
Страшная перемена в постаревшем и ослабевшем раньше времени бывшем фаворите, сделала невозможной для него службу при дворе. Императрица Елизавета приняла опального друга приветливо, назначила премьером майором гвардии и генерал-майором армии, несмотря на то, что она уже не была прежним другом сердца, да и Шубин за десять лет жизни в Камчатском безлюдье одичал, хоть и сохранил черты былой красоты.
Занято было уже место Шубина у сердца и при троне - процветал придворный певчий, сын малороссийского казака Григория Розума Алексей Разумовский. 15 июня 1744 года в церкви Воскресения в Барашах императрица Елизавета Петровна и граф Алексей Григорьевич были тайно обвенчаны.
Украшенный орденом Александра Невского, пожалованный имениями, Алексей Шубин 20 июля 1744 уволен по его просьбе в отставку, удалился на покой в имения, поняв, что ему больше нечего ждать при царском дворе. Как писал Н.И Костомаров, не обрадовался возвращению Шубина врач и придворный императрицы Жан Лесток, потому что он «не был по отношению к нему (Шубину) безгрешен, когда Анна Иоанновна наводила справки о Шубине, чтобы отправить его в ссылку».
Возвращенный через десятилетие с Камчатки А.Я. Шубин, по милости императрицы Елизаветы стал владельцем больших и малых усадеб. По некоторым данным ему принадлежали более 40 сел и деревень во Владимирской, Ярославской и Нижегородской губерниях с общей численностью до 2000 душ. В Александровском уезде было несколько населенных пунктов с названием Шубино, хотя известно, что сам Шубин и его семья проживали в усадьбах Горьево и селе Рюминском.
К сожалению усадьба Горьево до нашего времени не сохранилась. На ее территории, в 1,5 км от поселка Балакирево, сейчас находится СНТ «Шмидт».
Числилась за ним и Курганиха. В советское время на территории этой усадьбы действовал пионерский лагерь «Салют», сейчас территория лагеря законсервирована, охраняется (но пока не очень строго – в частности сплошного забора по периметру нет), летом иногда наблюдается некое «движение» в виде заездов в подобие базы отдыха. На космическом снимке явственно видны остатки регулярной планировки парка, спускающуюся к каскаду прудов.
Шубин умер в 1765 (по некоторым данным в 1766) году. Очень велика вероятность, что похоронен А.Я. Шубин в селе Каринском (хотя есть альтернативные сведения его захоронения в селении Работки Нижегородской губернии). В годы его жизни в селе еще не было каменной церкви, а была только деревянная, упомянутая в окладных книгах 1642 г. как прибылая вновь «церковь Ивана Предтечи в государевом дворцовом с. Каринском» (прежняя церковь была уничтожена во времена Смуты). Та же церковь упоминается в 1653, в 1703 г. В 1736 г. село Каринское сгорело, сгорела и церковь. В 1737 году из с. Бужаниново была перевезена приобретенная там деревянная церковь и освящена вновь в честь Иоанна Предтечи.
По мнению краеведа В.И. Старикова, помещик д. Курганихи генерал-майор А.Я. Шубин был похоронен под сводами деревянного храма. Вполне допустимо, что в начале XIX века этот храм тоже сгорел, на его месте был поставлен каменный, следовательно, место захоронения Шубина осталось под сводами нового каменного храма, сегодня приспособленного под почту, клуб и библиотеку (см.фото).
Немного о самом селе Каринском (которое сейчас имеет название Большое Каринское): в далеком прошлом Каринское входило в состав дворцовой волости, центром которой служила . Село упоминается в летописях во времена польско-литовского нашествия. Здесь войска князя М.В. Скопина-Шуйского сразились с войсками Сапеги. Битва закончилась победой русских войск. В годы Советской Власти в селе размещалась центральная усадьба совхоза «Колос». С 2002 года на Каринском поле проходит межрегиональный историко-патриотический фестиваль "Отчизны верные сыны", посвященный разгрому польско-литовских интервентов в 1609 году.
Теперь еще об одной вотчине Шубиных – селе Рюминском. Село это было завещано великим князем Василием Васильевичем Тёмным (1415-1462) жене, княгине Марье (дочери Ярослава Владимировича, удельного князя малоярославецкого), с которой он состоял в браке с1433 г. У них родились Юрий, Иван (будущий Иоанн III), Юрий Младший, Андрей Большой Горяй, Семён, Борис, Андрей Меньшой, Анна. В1485 г. Марья Ярославна умерла. Почти до конца XVII в. Рюминское оставалось в числе государевых дворцовых вотчин. В1688 г. цари Пётр и Иоанн Алексеевичи пожаловали Рюминское своему ближнему боярину, ставшему тестем царя Иоанна, Фёдору Петровичу Салтыкову.
В1743 г. село пожаловано генерал-майору Алексею Яковлевичу Шубину.
После его смерти село перешло к сыну, капитану Ивану Алексеевичу Шубину.
В1806 г. надворный советник Василий Иванович и гвардии прапорщик Пётр Иванович Шубины (уже внуки нашего фаворита) решили построить каменный храм, который и был освящен в1808 г. Престолов в храме было три: в холодной части в честь Тихвинской иконы Божией Матери, в приделах - Бессребреников Козьмы и Дамиана и Святителя Николая Чудотворца.
Роду этих помещиков рюминская вотчина принадлежала до упразднения крепостного права в1861 г. В наше время храм в Рюминском возвращен верующим и восстанавливается.
Село Рюминское не входит в число обязательных мест для посещения данного тайника, так что координаты церкви в Рюминском мы приводим чисто «факультативно» (N56о31.256 E38о46.858). Места там очень красивые – съездите, не пожалеете.
