На современной Московской карте уже нет третьей по величине Московской реки – Неглинки. Но сама река осталась. Только течёт она теперь под землёй, в подземном коллекторе. Но некоторые её следы наверху ещё видны. Например, Антроповы ямы. В девятнадцатом и самом начале двадцатого века здесь был пустырь и пруды, которые назывались Антроповыми ямами, по фамилии местного землевладельца. Из прудов вытекал ручей, который впадал в реку Неглинку, которая протекала, да собственно и сейчас протекает, только под землёй, совсем рядом, по трассе 3-го Самотёчного переулка. Шло время, Москва застраивалась, пруды засыпались. Сейчас здесь остался всего один пруд. Река Неглинка и ручей, вытекающий из прудов и впадающий в неё, были спрятаны под землю. Да и само название Антроповы ямы уже почти забылось. Теперь все называют это место – Селезнёвский пруд. Когда-то здесь было много рыбы. Но пруд замусоривался и заиливался. Из рыбы тут остались одни ротаны, которые сожрали всю остальную живность. В 2007 году пруд был очищен от ила и мусора, выполнены работы по благоустройству. Сюда запустили мальков карася и говорят, он тут неплохо прижился. Летом на берегу можно увидеть рыболовов. Ещё двадцать-тридцать лет назад в пруду было много купающихся. Мамы, чтобы как-то отвадить своих детей от купания в пруду, рассказывали им страшилку. Мол из прудов вода в трубу течёт в Неглинку, которая протекает в коллекторе совсем рядом. И течение настолько сильное, что некоторые купающиеся не могут справится с течением, и их засасывает в подземный коллектор. Их тела больше никто не находит. Конечно, большинство детей эти родительские страшилки не останавливали, и они всё равно тут купались. Но сами эти рассказы остались в их памяти. И истории про утонувших детей, которых засосало в подземную трубу, рассказывают в этих местах до сих пор. А напоследок хочу привести кусочек книги Гиляровского «Москва и москвичи» где он рассказывает про эти места : «Настоящих сыщиков до 1881 года не было, потому что сыскная полиция как учреждение образовалась только в 1881 году. До тех пор сыщиками считались только два пристава - Замайский и Муравьев, имевшие своих помощников из числа воров, которым мирволили в мелких кражах, а крупные преступления они должны были раскрывать и важных преступников ловить. Кроме этих двух, был единственно знаменитый в то время сыщик Смолин, бритый плотный старик, которому поручались самые важные дела. Центр района его действия была Сухаревка, а отсюда им были раскинуты нити повсюду, и он один только знал все. Его звали "Сухаревский губернатор". Десятки лет он жил на 1-ой Мещансокй в собственном двухэтажном домике вдвоем со старухой прислугой. И еще, кроме мух и тараканов, было только одно живое существо в его квартире - это состарившаяся с ним вместе большущая черепаха, которую он кормил из своих рук, сажал на колени, и она ласкалась к нему своей голой головой с умными глазами. Он жил совершенно одиноко, в квартире его - все знали - было много драгоценностей, но он никого не боялся: за него горой стояли громилы и берегли его, как он их берег, когда это было возможно. У него в доме никто не бывал: принимал только в сенях. Дружил с ворами, громилами, и главным образом с шулерами, бывая в игорных домах, где его не стеснялись. Он знал все, видел все - и молчал. Разве уж если начальство прикажет разыскать какую-нибудь дерзкую кражу, особенно у известного лица, - ну, разыщет, сами громилы скажут и своего выдадут... Был с ним курьезный случай: как-то украли медную пушку из Кремля, пудов десяти весу, приказало ему начальство через три дня пушку разыскать. Он всех воров на ноги. «Чтоб была у меня пушка! Свалите ее на Антроповых ямах в бурьян... Чтоб завтра пушка оказалась, где приказано.» На другой день пушка действительно была на указанном пустыре. Начальство перевезло ее в Кремль и водрузило на прежнем месте, у стены. Благодарность получил. Уже много лет спустя выяснилось, что пушка для Смолина была украдена другая, с другого конца кремлевской стены послушными громилами, принесена на Антроповы ямы и возвращена в Кремль, а первая так и исчезла.»
