Раньше в шутку говорили, что в лесу есть леший, в доме — домовой, а в городе — городовой. Городовой на дореволюционных фотографиях — бравый мужчина в форменной фуражке или шапке, в зависимости от времени года, в мундире или шинели, на которой красуется бляха с номером. При погонах, с револьвером и шашкой.
Вид важный и устрашающий.
Слово одно, а значений много. Функций у них тоже было много. Городовой не только регулировал движение и следил за порядком, но и решал многие проблемы горожан: следил за вывозом мусора, работой дворников, уличных торговцев. По вопросам перегоревших фонарей и ссор между соседями также обращались к нему. Функции на них возлагались большие, они должны были хорошо знать свой участок, знать проживающих там людей. В ведении городовых того времени было 400-500 граждан. Один такой полицейский обеспечивал покой и удобство проживания в городе жителям целого района, т.е. заменял собой работу нескольких коммунальных и правоохранительных современных служб. В Петербурге в 1903 году было чуть более 2000 городовых. В России профессия городовой появилась примерно с 1862 года. Они сменили будочников и стражей. Кого попало в городовые не брали. Только бывших военных. Соискатель должен быть здоровым, энергичным и обязательно грамотным не моложе 25 лет и менее 178 см. Вид у стража порядка должен быть солидный, как и положено представителю власти. Зимой они носили серые шинели, а летом белые гимнастерки, подпоясанные ремнем. Их специально обучали приемам рукопашного боя, но хороший городовой должен был умело действовать не только кулаками, но и головой. При этом обладать отменной реакцией и хорошей физической формой. А если быстро бегать он уже не мог по причине тяжести обмундирования или большого живота, то ему помогал неизменный атрибут профессии — свисток. Пронзительный звук свистка приводил в ужас всех нарушителей спокойствия. Первыми помощниками городовых были дворники. По свистку они могли задержать преступника.
В 1883 году появилась инструкция, куда входило 8 основных пунктов и 144 параграфа. Здесь излагалась вся деятельность городового.
Из инструкции:
«Если пьяный падает, но идет, то отправить его на квартиру. Если находится в бесчувственном состоянии, то отправить в управление части».
«Городовой оберегает личность, собственность, благопристойность и порядок. Сам он должен подавать в этом пример на службе и в не её».
«Следить, чтобы из трактиров не доносился шум музыки, игр, пения. Запрещать бродячих музыкантов и фокусников. Не разрешать уличным женщинам приставать к прохожим».
То есть «держать и пресекать», по древнему принципу всех представителей власти. Жить и развлекаться в своё удовольствие они не позволяли. Вот поэтому простой народ и не любил городовых. Если надо было спросить дорогу или пожаловаться на соседа-дебошира, то бежали к городовым, но при этом за глаза много ругали их и высмеивали.
Словом, обязанностей у стражей города хватало, а вот платили им мало. Зарплата составляла порядка 150 рублей в год. Содержались они за счет городского бюджета. Жалование мелкого чиновника и то было вдвое больше. Петр Столыпин, изучая материальное положение городовых при подготовке проекта полицейской реформы, отмечал, что с такими доходами просто невозможно не брать взятки. Не удивительно, что городовые не упускали случая подзаработать, используя служебное положение. Тем же, кто служил на совесть, приходилось ютиться в служебных будках, причем, вместе с семьями. Это были небольшие домики с маленьким участком земли. На другое место жительства жалования не хватало. Общественность, однако, полагала, что все городовые живут припеваючи, а большая часть городских бед — от невыполнения стражами порядка своих обязанностей.
Из инструкции:
«Городовой должен с публикой обращаться вежливо, исполнения закона стоит требовать с достоинством и настойчиво, но отнюдь не грубым или обидным образом».
Далеко не всегда соблюдался этот пункт, зачастую не разобравшись, пускали в ход кулаки, и за это их тоже не любили. Сами же блюстители закона первое время были вооружены лишь свистками да бутафорскими шашками. Только при Александре III им выдали револьверы. Но по свидетельству современников на всех городовых оружия не хватало, поэтому кобуры иногда были пустыми.
Хоть и выглядели они может быть грозно, но на самом деле являлись низшими чином полицейской стражи в столичных, губернских и уездных городах российской империи. Сейчас можно сравнить эту профессию с участковым или службой ППС. Тем не менее, граждане и преступный мир боялся их.
Надо отметить, что немало было тех, кто погиб на службе от рук преступников и революционеров, первым лозунгом которых был: «Бей городовых!».
Ленин призывал:
«Основывайте тотчас боевые дружины везде и повсюду, и у студентов, и у рабочих особенно.… Пусть тотчас же вооружаются они как могут, кто револьвером, кто ножом, кто тряпкой с керосином для поджога… Отряды должны тотчас же начать военное обучение на немедленных операциях. Пусть каждый отряд сам учится хотя бы на избиении городовых».
В мятежном 1917 г. на них была объявлена настоящая охота. Буквально в одночасье их не стало. Сменившая городовых народная милиция поначалу справлялась со своими обязанностями из рук вон плохо. Из дома было страшно выйти даже днем. Не удивительно, что в памяти многих именно городовой остался символом прекрасной эпохи той России, которая оказалась безвозвратно потеряна. В те времена фигура городового вызывала у горожан страх, а сегодня она вызывает скорее улыбку. Недаром во многих городах нынешней России стражам порядка царской России ставят памятники.
Есть они уже во Владикавказе, Елабуге, Калуге, Нижнем Новгороде, Нижнем Тагиле, Новосибирске, Омске, Плёсе, Ржеве, Серпухове, Саратове, Туле, Ульяновске, Уфе, Челябинске, Ярославле, а также в Минске.
Не остался в стороне и Санкт- Петербург.
На углу Суворовского проспекта и Кавалергардской улицы стоит Городовой. Автором скульптуры является заслуженный художник РФ Альберт Чаркин. Памятник был подарен петербургскими правоохранительными органами Санкт-Петербургу в честь 300-летия Петербурга и 200-летия МВД (заранее).
Российского городового сейчас практически никто не вспоминает. А вот японский городовой в нашем лексиконе даже прижился. Так откуда что взялось ?
"Японский городовой". Это восклицание родилось в конце ХIХ века, а именно в апреле 1891 года, когда цесаревич Николай, будущий царь Николай II ( Кровавый), совершал путешествие по странам Востока.
Путешествие носило развлекательный характер, якобы цесаревич и его приятели веселились, как могли. Их веселье, нарушавшее восточные традиции, не слишком нравилось местным жителям, и, наконец, в японском городке Оцу местный полицейский, возмущенный бестактностью европейцев, бросился на цесаревича и ударил его саблей по голове. Сабля была в ножнах, так что Николай отделался легким испугом и едва заметным шрамом. Событие это имело значительный резонанс в России. "Японский городовой, вместо того, чтобы обеспечивать безопасность людей, бросается на человека с саблей только за то, что тот слишком громко смеется!" Удивительные городовые в Японии!
Конечно, этот незначительный казус давно забылся бы, если бы выражение "Японский городовой" не оказалось также удачным эвфемизмом. Когда человек протяжно произносит первый звук, кажется, что он сейчас матерно выругается. Однако говорящий всего лишь поминает старый политический скандальчик, о котором, скорей всего, и слыхом не слыхал.
