Беларусь всегда славилась своими лесными угодьями, а изобилие мелкой и крупной живности способствовало тому, что охотничьи традиции на наших землях стали формироваться уже в те времена, когда на зверя и птицу ходили с самыми примитивными приспособлениями. И добывали их пращуры не для праздного времяпрепровождения, а исключительно чтобы не умереть от голода и холода.
В те стародавние времена, чтобы не остаться без добычи, охотнику надо было серьезно постараться — досконально знать особенности местности, изучить ареал обитания зверя и его повадки, научиться наносить точные и сильные удары и при всем этом не забыть воздать молитву богу Велесу, покровителю всех охотников.
Во времена Великого Княжества Литовского заповедные белорусские леса перестали быть общедоступными: земли были поделены между знатью, церковью и крупными землевладельцами — простолюдины имели право охотиться только на мелкую дичь и отдельные виды птицы, при этом не могли использовать никакого оружия, включая даже самое примитивное.
Охота на крупного зверя — зубра, тура, оленя или вепря — стала уделом магнатов и шляхты.
Нельзя сказать, что у шляхтичей охота сводилась исключительно к развлечению: полученные навыки были своего рода подготовкой к войнам, закладывающей базовые основы тактики и укрепляющей физическую выносливость. Так, при подготовке к войне с Тевтонским орденом князья Ягайло и Витовт со своими рыцарскими отрядами в 1409 году охотились в Беловежской пуще на зубров, туров, диких кабанов и лосей, отрабатывая вопросы взаимодействия небольших воинских подразделений во время реального боя. Параллельно проводились еще и турниры, на которых воины демонстрировали индивидуальные таланты, сообразно которым их в дальнейшем использовали на полях сражений.
Популярность охоты была столь велика, что отдельные нюансы регламентировались сначала «Судебником», составленным литовским князем Казимиром IV, а немного позже и Статутом Великого Княжества Литовского. Эти документы предусматривали наказание за охоту на чужой территории, браконьерство и даже убийство другого человека, за которое, впрочем, можно было откупиться достаточно большими для той поры деньгами.
Церковь к охотничьим забавам относилась довольно прохладно, но и не выявляла особого рвения к наказанию за проявление страстей человеческих.
В XV веке для охоты использовались по большей части луки, копья, арбалеты, капканы, петли, самоловы в виде корзин и сетей. Немного позже в ход массово пошло и стрелковое оружие, использование которого привело к постепенному исчезновению ряда видов животных — в XVII веке были окончательно истреблены туры, затем дикие лошади, олени, лани; уменьшилось поголовье рябчиков, бекасов и некоторых других видов птиц. Русский статистик и географ Вениамин Семенов-Тян-Шанский в своей книге «Полное географическое описание нашего отечества» отмечает: «Парнокопытные имели в Верхнем По днепровье и Белоруссии в давние времена не менее пяти представителей, а ныне сохранились только три. Истреблены благородный олень (Cervus elaphus), водившийся здесь до начала XIX века, и зубр (Bison bonasus). Последний, по-видимому, встречался в западной части рассматриваемой области еще в XVIII веке, а ныне искусственными мерами сохранен только в Беловежской пуще соседней Гродненской губернии».
После вхождения белорусских земель в состав Российской империи в 1803 году указом Александра I охота на беловежского зубра была запрещена — исключение делалось для зоологических музеев, а также для некоторых аристократов и чиновников высшего звена.
Разрешение на отстрел царь подписывал лично. Что, впрочем, не помешало его племяннику Александру II в октябре 1860 года провести самую грандиозную охоту в Беловежской пуще во время неофициальной встречи глав европейских государств. Причина нарушения указа была веской: Россия после Крымской войны оказалась в изоляции, и этот «саммит на природе» во многом поспособствовал ее преодолению. Трофеями той большой охоты стали более ста зверей: зубров, кабанов, лосей, косуль и лисиц.
Наиболее любимыми охотничьими забавами среди привилегированных особ были соколиная и псовая охота, которая культивировалась у восточнославянских народов начиная с VIII—IX веков. Соколиная охота пришла в упадок первой: в последний раз ловчие птицы использовались в 1856 году — по случаю коронования все того же Александра II. А псовая оставалась популярной вплоть до глобальных потрясений первой четверти XX века, когда содержание полноценной псарни стало фактически невозможным.
И сейчас охота в Беларуси продолжает оставаться одним из популярных мужских занятий. По состоянию на 2021 год, согласно статистике Министерства лесного хозяйства, в стране было зарегистрировано около ста тысяч охотников, но это уже, скорее, один из способов внести разнообразие в повседневную рутину, а не необходимость показать свою силу и удаль.
