В России существует не мало небольших «провинциальных» городов, жемчужинками рассыпанных на карте нашей «необъятной» родины. На первый взгляд в них нет ничего экстраординарного, но проведя некоторое время в таком городе, погуляв по не всегда мощеным и мытым улочкам, переночевав в местной «зачуханной» гостинице, невольно попадаешь под их «скромное обаяние» и, кажется, нет ничего более гармоничного и прекрасного. К таким городам, несомненно, можно отнести и город Ливны, которые к тому же находятся на значительном удалении от мегаполисов и не испорчен потоками туристов, а виды еще не растиражированы интернет порталами и путеводителями. По сути, для многих этот город «terra inkognita».
Следующим образом характеризует свою родину, наверное, самый известный уроженец Ливен, священник, марксист, философ, экономист - отец Сергий (Сергей Николаевич Булгаков) - «Моя родина, носящее священное для меня имя Ливны, небольшой город Орловской губернии, - кажется, я умер бы от изнеможения блаженства, если бы сейчас увидел его – в нагорье реки Сосны, - не блещет никакими красотами, скорее даже закрыта некрасотами, серостью, одета не только в скромной, но и бедной и даже грязноватой одежде. Однако она не лишена того, чего не лишена почти всякая земля в нашей средней России: красоты лета и зимы, весны и осени, закатов и восходов, реки и деревьев. Но все это так тихо, просто, скромно незаметно и – в неподвижности своей – прекрасно».
По мнению краеведов Ливны основаны давно, как минимум в XII в. в землях вятичей. С VIII в. бассейн Сосны заселяет союз племен вятичей. Как считают Никольская Т.Н. и Седов В.В., по водоразделу Оки и Сосны проходила юго-восточная граница их земель. Позднейшие археологические исследования показали, что эта граница по мимо прочего бы еще и «гибкой». С русскими летописями, в которых впервые упоминаются Ливны, не все так очевидно. Гавриил Михайлович Пясецкий, пионер системного орловского краеведения, писал в «Трудах Орловской ученой архивной комиссии» за 1893 год, что преподаватель Воронежской духовной семинарии Зверев С.Е. отыскал в 1888 году в частной библиотеке Муромцева в селе Баловневе Данковского уезда Рязанской губернии рукописный сборник XVII века, в котором была помещена родословная Рязанских князей, в которой говорится: «А у князя Глеба Ростиславича Рязанского (внука Ярослава Святославича, правнука Святослава Ярославича, умершего в 1177 году) дети: Князь Роман Рязанский, бездетный на Ливнах и на Воронеже был же. Князь Игорь, на Рязане, на Ливнах и на Воронеже. Князь Владимир, на Рязане, на Ливнах и на Воронеже. Князь Всеволод на Рязане, на Ливнах и на Воронеже. Князь Святослав на Рязане, на Ливнах и на Воронеже. Глебовы дети Ростиславича Рязанского, Всеволод и Святослав, сели на Ливнах, на Прони и от них пошли Пронские князья». На рубеже XII – XIII веков Рязанское княжество окончательно «отпочковалось» от Черниговского, которое в свое время ассимилировало земли вятичей. Ливны вместе с Мценском и Ельцом стали Рязанской Украиной. В тоже время удельное Ливенское княжество с трех сторон окруженное половецкими кочевьями и расположенное на перекрестке дорог, постоянно подвергается набегам половцев. Однако они не шли ни в какое сравнение с нашествием монголо-татар под предводительством Батыя. После разрушительных набегов которых в 1237 и 1285 годах Ливны полностью прекратили свое существование. Дьякон Игнатий Смолянин, находившийся в свите митрополита Пимена во время путешествия последнего из Москвы в Константинополь в 1389 г. так описывает ливенские земли: «Нельзя вообразить ничего унылее сего путешествия. Везде голые, необозримые пустыни: нет ни селения, ни людей; одни дикие звери – козы, лоси, медведи, волки, выдры, бобры, смотрят с берега на странников, как на редкое явление в сей стране; лебеди, орлы, гуси и журавли непрестанно парили над нами. Там существовали некогда города знаменитые, ныне едва приметные следы». К концу XIV века начало складываться единое русское государство с центром в Москве, и Великий Московский князь Дмитрий Иванович для наблюдения за татарами на Сосне в устье Ливны и Чернавы размещает пограничные заставы. После падения Золотой Орды, ее «осколки» Крымское Ханство и Ногайская Орда, осуществляют постоянное давление с юга на Московское государство, при этом пути их набегов проходят, в том числе и через ливенские земли, и в первой половине XVI в. было совершено их 43.
В 1571 году Иван IV Васильевич Грозный, постепенно отодвигающий и усиливающий южную границу Московского государства, создает сеть охранных сторожевых пунктов – «сторож» - расположившихся вдоль всего южного порубежья. В числе этих 73 cторож была и сторожа Усть-Ливны на реке Сосне. Ливенский кремль представлял собой небольшой острог, огражденный тыном, в котором размещались дома воевод, разрядная изба (суд), кабацкий двор, четыре деревянные церкви, служилые и жилые дома. Кремль занимал высокий скалистый мыс при впадении в Сосну Ливенки и имел семь башен, в том числе три проезжие. Из острога к берегам двух рек вел подземный ход. Значение этой небольшой крепости было очень велико, так как сюда из прикаспийско-черноморских степей сходились три основные дороги, по которым татары совершали вторжение на Русь. «…И от Ливен тремя дорогами до Перекопи: дорогою Муравским шляхом, дорогою Кальмиусскою, среднею дорогою Изюмскою…и теми тремя дорогами татарове приходят на Русь…». В Ливнах Изюмский и Кальмиусский шлях соединялись и после Кирпичного Брода через Сосну (в районе современного Ливгидромаша) к ним примыкал Муравский шлях. Ливны в те времена называли оком Москвы.
В 1586 году уже царь Федор Иоаннович издает указ о трансформации существующих сторож в города-крепости, и первыми стали отстраиваться Ливны и Воронеж. Работу по сооружению большого Ливенского острога возглавили воевода князь Владимир Васильевич Кольцов – Мосальский да боярин Лукьян Хрущев. Гарнизон крепости на тот момент составлял 7000 стрельцов. В большом остроге разместились четыре слободы – Стрелецкая, Пушкарная, Ямская и Казацкая. Построили гарнизонные казармы, помещение для казны и других госучреждений, лавки, кузницы, дворы воевод и «детей боярских», кабацкий двор. Вся местность Ливенского края была подвергнута тщательному изучению и подготовлена роспись Ливенских сторож. Сторожа – караул из двух или более служилых людей, которые постоянно или посменно дежурили в небольших укреплениях, сооруженных в наиболее опасных местах. На территории Ливенского края насчитывалось 13 сторож, а сторожей было 46 человек. В состав Ливенской крепости входили и «две станицы добрые». Станица – большая группа служилых людей (от 50 до 100 человек), совершала постоянные разъезды по степи на значительные расстояния для оповещения о возможных набегах. В 1587 году Ливны становятся местом «посольской размены», т.е. местом встречи московских и крымских послов. Здесь в 1593 году на специально построенном для этого мосту через реку Сосну велись переговоры о мире между русским послом князем Федором Ивановичем Хворостининым и крымским Ахметом-пашой, о мире «навеки», не приведшие, впрочем, ни к какому результату.
События Смутного времени самым непосредственным образом затронули Ливны и ливенцев, ставших их самыми деятельными участниками. В 1604 году ливенцы взбунтовались, выступили в поддержку Лжедмитрия I и убили отказавшегося присягнуть самозванцу воеводу Алексея Плещеева. Через два года город примкнул к восстанию Болотникова и очередной ливенский воевода, будущий герой обороны Смоленска, Михаил Борисович Шеин едва "утек" из Ливен "душою и телом, а животы (имущество) его и дворянские, пограбили". Симпатии ливенцев к различного рода авантюристам отразились в поговорке: "Орел да Ливны всем ворам дивны". И впоследствии воеводы жаловались на ливенцев, что они "огурливы и непослушны".
Летом 1618 году к Ливнам подошло 20-ти тысячное войско запорожского гетмана Конашевича-Сагайдачного, прорывавшегося к Москве на помощь польскому королевичу Владиславу. Оставив пепелище на месте Ливен, Сагайдачный пошел далее на Елец. В 1647 году Ливны опустошил сильный пожар, начавшийся в Никольской церкви Сергиева монастыря. Выгорело две трети города – две приходские церкви, три храма в Сергиевом монастыре и 328 дворов. Стоявший в центре города кремль с хранившейся в нем денежной, хлебной и пороховой казной "изволением Божиим", а также самоотверженностью служилых удалось отстоять. Все это сопровождалось непрерывными татарскими набегами – едва ли не каждый год на окраинах Ливен и в их окрестностях, на бродах и перевозах через Сосну вспыхивали большие и малые бои и стычки с крымскими татарами, либо шедшими на Русь, либо возвращавшимися из нее с добычей и полоном. Бывали годы, когда плодороднейшие земли Ливенского уезда лежали несеянными и непаханными, а сельское население из-за опасности "татарской войны" по нескольку месяцев укрывалось в городе. Но даже в более или менее спокойное время ливенский крестьянин был вынужден сеять и собирать урожай "с великим бережением и остережением", с перекинутым через плечо бердышом или пищалью, в то время как сидевший в кустах сынишка присматривал за дорогой и тлеющим пищальным фитилем. А раз в несколько лет Ливны подвергались настоящей осаде, продолжавшейся от нескольких дней до двух недель, когда многотысячные орды крымцев "жестокими приступы" атаковали город. В одно из таких нападений в 1661 году, татары продрались сквозь надолбы и плетни, защищавшие городские слободы, подожгли крайние избы. Сильный ветер и соломенные крыши способствовали тому, что почти весь город выгорел до углей. То же, что не сгорело, татары "пограбиша". Скинули и утащили они с собой колокола с Никольской церкви. Люди сбежались в кремль, который крымцы не сумели взять.
Переход Ливен к мирной жизни происходит в 70-80-х годах XVII века, после крымских походов князя В.В. Голицына. Крепостные сооружения, как ненужные и обветшалые, были снесены в 80-х годах XVII века, земляной вал срыт, а рвы засыпаны. Местные черноземы привлекают многие знатные фамилии. Князья Голицыны и Хитрово, Долгорукие и Коровкины, Шереметевы и Скарятины, Трубецкие и Петровские, Оболенские и Растопчины, Охотниковы и Головины, целыми деревнями переводят крестьян из северных земель на плодородные черноземы. Однако основную массу населения составляют однодворцы, бывшие в основном потомками «детей боярских», казаков, станичников, рейтар, солдат. Однодворец – помещик, не имевший крепостных крестьян, жившего «одним двором». Указом 1722 года они вошли вновь образованное низшее сословие – государственных крестьян. В Ливенском уезде однодворцы составляли до 60 % населения. В XVIII в. начинается более интенсивное заселение города и уезда. Земли постепенно очищаются от лесов, распахиваются и засеваются. Город становится транзитным пунктом, через который по Сосне сплавляется лес для воронежских корабельных верфей, через него провозится железо и сукно. В Ливнах оживленно развивается торговля хлебом, скотом, салом и вместе с тем они становятся рядовым городом Центральной России. Весной 1774 года, после пожара начавшегося в Ямской слободе, почти весь деревянный город сгорел, началась кирпичная застройка города по новому геометрическому плану, утвержденному Екатериной II в 1780 году. 16 августа 1781 года, город получил собственный герб. Рыцарский щит, разделенный поперек на две части: в верхней герб Орловской губернии – в голубом поле белая крепость с тремя башнями, из которых на средней сидит одноглавый орел, в нижней же половине изображены по золотистому полю три летящие перепелки. В пояснение отмечалось, что они символизируют изобилие дичи в окрестностях города. Такие мало, что значащие гербы придумывали для городов захудалых, как бы не имевших истории. Но это значило только то, что их историей на тот момент ни кто не занимался. Постепенно Ливны становятся центром сельхозокруги и славятся своей пшеницей. Город становится крупным торговым центром, в котором проводились две большие ярмарки. «Десятая» - трехдневная в десятую пятницу после Пасхи и «Ивановская» - четырехдневная с 29 августа. «Развитие капитализма в России», не так уж что бы слишком отразилось на городе, но к началу XX века среди десятка мелких ремесленных мастерских выделялись водочный завод Заседателева и мукомольная мельница купца Адамова, более известная как Адамова мельница. Далее у Ливен вполне типичная история для города центральной России. В 1918 г. в уезде устанавливается Советская власть. С 1октября по 2 ноября 1919 года Ливны были во власти белых, к которым присоединились многие местные жители, но под давлением Красной Армии они оставили город. Во время II Мировой войны, осенью 1941 года в рамках операции «Тайфун» 34-й армейский корпус 2-й армии генерал-фельдмаршала фон Вейхса, в состве 45, 95 и 134-й пехотной дивизий с боями стал продвигаться из Орла на Ливны, Елец и Задонск. 25 ноября начались бои на подступах к Ливнам, на следующий день наши войска оставили его. 5 декабря после упорных боев две немецкие дивизии – 134-я и 45-я – ворвались в Елец. Это был последний успех немцев в операции «Тайфун». Немцы сначала с остервенением дрались за город, а затем между собой - за оставшиеся от пожарищ дома. На следующий день столбик термометра опустился до отметки -38 °С. В ходе последующей Елецко-Ливенской наступательной операции (6-16 декабря 1941 года), являвшейся составной частью контрнаступления под Москвой, в которой участвовали войска 13-й армии и частично 3-й армии правого крыла Юго-Западного фронта были освобождены города Елец, Ливны (25 декабря), Русский Брод и Новосиль. А немецкий 34-й военный корпус впервые в истории Вермахта попал в окружение – котел, и 21 декабря из-за катастрофических потерь был расформирован. Летом 1942 года немецкое командование главный удар намечало нанести на южном участке фронта, с целью овладеть районами Нижней Волги и Кавказа. Важной составляющей этого плана была операция Blau начавшаяся 28 июня, когда противник нанес главный удар на стыке 13-й и 40-й армий, южнее Ливен. В ходе этой операции немцами предполагалось окружить и уничтожить войска Брянского, а затем Юго-Западного фронтов. В тот же день 28 июня вышел сталинский приказ № 227 «Ни шагу назад!», запрещающий отступление и предусматривающий за это ответственность вплоть до расстрела. Им же вводились и заградотряды. Бои продолжались до конца июля, 13-я армия была несколько потеснена, но на ее участке так и не удалось прорвать оборону. Хотя соседняя 40-я армия была смята, результатом чего был захват Воронежа. «Ливенский щит» стал крайним южным участком советской обороны, выстоявшей под массированным наступлением немцев. Фронт в этом месте загнулся на восток, образовав угол, но устоял. Основой «Ливенского щита» стал знаменитый танковый корпус Катукова, уже известный нам по действиям в октябре 1941 года под Мценском (). И опять знакомые фамилии Рафтопулло, Бурда …., и в какой-то степени символично, что ставший под Мценском Героем Советского Союза 24-ех летний Любушкин Иван Тимофеевич погиб 30 июня 1942 года под Ливнами в районе ж/д ст. Опытное Поле. Но перед началом операции город Ливны был разрушен практически полностью. Так описывает события июля 1942 года военкор «Комсомольской правды» Юрий Жуков: «Немецкая артиллерия, заранее установленная за десятки километров, начала свое черное дело. Снаряды падали густо. Их не жалели. С домов слетали крыши, каменные стены рушились, детские кроватки покрылись траурной пороховой копотью, и ручейки теплой крови стекали на жженую землю… Но это было только прелюдия. Самое страшное началось немного позже, когда в воздухе послышался гул многих десятков самолетов… Фашистские пираты воровски пробрались к этому мирному городу и час за часом с исступлением садистов разрушали его мирные кварталы. Это было не долго… Но для этого города все уже было кончено. Он войдет в историю нынешней войны как город – мученик… Мертвый город. Помпея наших дней». После войны Ливны восстановили, развили и на сегодняшний день город «ведущий индустриальный центр», и второй по величине в Орловской области.
«Реликты древности». Плешковская игрушка. Плешковский промысел — один из древнейших промыслов центра России. Плешково (Ливенский район Орловской области) известно с 17 века. По преданию вокруг деревни стояли леса, а в этом месте из-за скудости земли образовалась “плешь” — плешина. Оттого и название осталось — Плешково. Глина в этих местах замечательная, розовая после обжига, с блестящими вкраплениями слюды. Издавна “тянули” плешковцы из глины горшки да квасники. “Посуду” делали, что звон”. А детям на потеху да себе на радость делали игрушки-свистульки: петушков, оленей, коней, русалок, барынь. История сохранила имена самобытных игрушечниц Ольги Даниловны Малютиной (1885— 1974 гг.), Александры Михайловны Иваниловой (1911-1990 гг). Сегодня Плешково пустует – оно «умерло». Остатки домов, да изобилие обломков керамики вокруг : и сероглиняной, и чернолощеной, и розовой серебристой плешковской – богатый археологический материал – свидетель величия гончарного ремесла. Ливенская гармонь – «ливенка», один из изначальных вариантов русской ручной гармоники, простой и легкодоступный для музыканта. У ливенки нет точной даты рождения, не сохранилось и имени ее создателя. Однако известно, что уже в 1860 году тульские мастера наладили производство гармоники, взяв на вооружение образец с немецким музыкальным строем. У нее был один недостаток: в жиме и разжиме мехов исходил звук разной высоты, его устранили ливенские мастера, да еще привнесли ряд изменений. Изменен так же был лад гармошки (понижена VII ступень мажора) дабы соответствовать гармоническим особенностям местного фольклора. По сути ливенцы создали новый музыкальный оригинальный инструмент прогрессивной конструкции. У ливенки в отличие от других гармоней очень длинные, почти в два метра меха, которыми можно опоясаться. В ней сорок складок, которые придают экзотическую самобытность инструменту и оригинальные басы, состоящие, как смеются сами музыканты, из «хрипунчиков», «барабанчиков», «пискунчиков». Конструкция ливенки «вдохновила» на создание «вятки», «хромки», баяна и рояльной гармоники. В старину соседние с Ливнами деревни специализировались на изготовлении отдельных деталей, фурнитуры и корпусов для Ливенской гармошки. Например, кнопки мастерились из перламутровых пуговичек, делавшихся в свою очередь из раковин моллюсков из реки Сосны. Сохранились имена мастеров - Вахнов, Занин, Грудев... На сегодняшний момент ливенские гармошки изготавливает мастер Кудрявых Константин Федорович. На его инструментах играют в оркестре хора им. Пятницкого и Осипова и, конечно же, в ансамбле "Ливенские гармошки" из города Ливны. Восхищались гармошкой Иван Тургенев, Лев Толстой - по преданию он специально приезжал в Ливны на ярмарку, чтобы послушать ливенку. О ней писали Николай Лесков, Иван Бунин. Константин Паустовский, Савелий Леонов, слагали стихи поэты Сергей Есенин, Дмитрий Блынский, Михаил Беляев.
«Сельскохозяйственные реликты». Ливенцы отметились в селекции кур и свиней. Ливенская порода кур - эта яйценоская порода выведена в конце XIX— начале XX веков в Ливенском уезде Орловской губернии, и в довоенные годы была в большом почёте. Выставки кур собирали толпы поклонников. И было на что посмотреть: у птиц яркое радужное оперение, у петухов к тому же - пышные хвосты. Куры несли очень крупные яйца бурой окраски. Появившиеся вскоре белые леггорны вытеснили эту породу и ныне ливенские куры встречаются редко. Ливенская порода свиней - высокопродуктивная и скороспелая мясо-сального типа. Ключевая роль в создании породы отводится Наталье Никифоровне Коровецкой (1903-1991 гг), которая в 1938 году приехала в Ливны и возглавила опорный пункт Всесоюзного института животноводства и стала руководить работой по созданию породы начавшейся в 1933 году. Учитывая важность задач, элитные экземпляры числом 237 голов, во время войны эвакуировали в Поволжье, выделив под это отдельный эшелон. Новую породу зарегистрировали в 1949 году. Сейчас она в основном распространена помимо Орловской, в Липецкой и Воронежской областях.
«Палеонтологические реликты». На территории района во многих местах выходят на поверхность, палеозойские отложения, относящиеся к верхнему девону. Их возраст 355-345 миллионов лет. Это известняки, глины и песчаники мелководного морского и лагунного происхождения. В морских бассейнах, в которых происходило накопление этих осадков, обитали многочисленные и разнообразные беспозвоночные животные, в основном, рыбы. Первые останки ископаемых девонских рыб были обнаружены в 90-е годы XIX века, когда началось регулярное геологическое изучение Ливенского уезда. Палеонтологические исследования в Центральной России возобновились в 60-х годах XX века. В 1960 году экспедиция палеонтологического института АН и геологического факультета МГУ в известняковом карьере на реке Сосне у деревни Горностаевка открыла богатое месторождение девонских рыб. В 2000-2005 годах продолжили экспедиции Палеонтологический институт РАН. Одной из самых ценных находок, стали кости древнейшего в России четвероногого животного – якубсония ливенская, названного в честь с.н.с. Ливенского краеведческого музея Олега Якубсона.
