«Разрушится сей дом, засохнет сад и бор, не вспомянется нигде и имя Званки», - грустно предсказывал когда-то Державин судьбу родного поместья. И оказался прав, отчасти. Усадьба в руинах, но не забыта, и геокешерам предлагается совершить прогулку вдоль (а, может быть, и по- ) Волхову к месту, где находилась некогда гордость усадебной архитектуры России 18 века.
В 1797 году Державин, а точнее его вторая жена, Дарья Алексеевна приобретает имение на Званской горе у своей матери. В этого момента поэт проводил здесь каждое лето. Гавриил Романович, уже известный придворный вельможа (личный поэт Екатерины II ), начал обустраивать усадьбу по своему разумению, подчиняя ее своим вкусам и прихотям. Создание усадебного ансамбля было поручено другу и родственнику поэта – архитектору Николаю Львову. Он был в то время одним из крупнейших мастеров усадебного строительства. Званка располагалась вдоль Волхова, и к нему был обращен ее главный фасад. Господский дом являлся центром ансамбля. Церковь, построенная уже после смерти Гавриила Романовича, в 1821 году, находилась южнее дома; при въезде в усадебный парадный двор, рядом с ней — надвратная колокольня. В центре двора, ограниченного крытыми переходами, находился кран с питьевой водой. Восточная сторона двора была ограничена комплексом хозяйственных построек: кухня, сырная, погреб, виноградная оранжерея, сараи — все это располагалось симметрично главной. С севера, справа от дома, к территории парадного двора примыкал участок сада, где росли дикие вишни, находились парники и оранжереи. Ниже, вплоть до самого края берегового откоса, — пейзажный, «прогулочный» сад и огороды, за которыми — дома священника, дьячка и бани.
Вода подавалась к дому, службам, фонтанам с реки с помощью водоподъемных машин. В южной части усадьбы размещался также ряд хозяйственных построек: скотный двор, конюшни, птичник, рига, гумно, а за ними — пруды «с рыбой и для птицы», с островами, протоками, каналами, вдоль которых от берега Волхова вверх, к усадьбе, поднимались дороги. В западной, самой нижней части территории усадьбы, вдоль берега реки проходила дорога к Сосницкой пристани, рядом с которой вблизи нижнего марша лестницы стояла часовня-ротонда.
Званка была и одним из крупнейших центров культурной жизни России вне столицы. Сюда съезжались не только многочисленные родственники, но и члены так называемого «Державинского кружка»: А.М. Бакунин. Немалое значение имело посещение Званки для Старорусского и Новгородского епископа, позднее митрополита Евгения (Болховитинова) Он работал над «словарем российских духовных и светских писателей» - сборником биографий русских литературных деятелей. Не имея материалов для статьи и Г.Р. Державине, Евгений обратился к самому поэту с просьбой сообщить о себе необходимые сведения, и Гавриил Романович пригласил его к себе в Званку. Так началась их дружба. Г.Р. Державин много помогал Болховитинову в работе над книгой и статьями, посещал его в Хутынском монастыре, а Болховитинов нередко гостил в Званке.
Последние годы великого поэта прошли именно здесь. Об этих годах сохранились любопытные подробности в дневнике, который вела племянница Дарьи Алексеевны — Прасковья Николаевна Львова: «Наша жизнь потекла безмятежно обыкновенным порядком. Каждый день я читала вслух дяде — час поутру и час же и два под вечер. После обеда он немного отдыхал, потом мы читали до бостона, который сменялся ужином и этим оканчивался спокойно проведенный день. Мне кажется, я и теперь вижу перед собой его.доброе, улыбающееся лицо, когда он сидел на красном диване с Тайком за пазухой, то слушал мое чтение, то раскладывал гранд-пасьянс. Часто я представляю себе, как он расхаживал взад и вперед по комнате или объяснял нам разные места из священного писания, упоминая о самых замечательных толкованиях его. Тогда глаза его сияли ярким блеском; огонь души возвращал ему прежнюю силу, цвет лица оживлялся; он говорил красноречиво и убедительно... Любил он также говорить о времени Екатерины II, когда еще молодое воображение его было во всей своей силе и расцвечивало жизнь обольстительными мечтами...».
5 июля 1816 года Гавриил Романович почувствовал спазмы в груди, и состояние его быстро стало ухудшаться. Ехать в Петербург он решительно отказался. 7 июля он чувствовал себя значительно лучше, бодрее, просил любимую племянницу почитать из «Всемирного путешественника», одной из его любимых книг. 8 июля в течение дня ему несколько раз становилось плохо, а вечером, когда все ужинали, он уже непрерывно стонал, а доктор был бессилен чем либо помочь ему. Прасковья Николаевна не отходила от умирающего дядюшки и была свидетельницей его кончины. Умер 73-летний поэт России в ночь с 8 на 9 июля 1816 года. В кабинете Державина на аспидной доске были написаны последние строки оды, вторая строфа которой так и осталась неоконченной:
Река времен в своем теченьи Уносит все дела людей И топит в пропасти забвенья Народы, царства и царей. А если что и остается Чрез звуки лиры и трубы, То вечности жерлом пожрется И общей не уйдет судьбы...
11 июля все необходимое для похорон было доставлено из Новгорода. Приехали из Петербурга Александр Николаевич Львов и Семен Васильевич Капнист. В 12 часов ночи траурная процессия из дома направилась вниз к Волхову. Раздалось погребальное пение. «Величественное было это зрелище в тихую темную ночь, в свете фонарей: сквозь тьму ясно светились широкие серебряные галуны на гробе, который беспрерывно удалялся и наконец был поставлен на лодку».
На месте захоронения Гавриила Романовича в соборе Хутынского монастыря была положена на каменном полу плита с надписью, а напротив, в стенной нише, за чугунной решеткой — мраморный памятник: на высоком четырехугольном гранитном пьедестале — мраморная урна, с которой спускается пелена и до половины закрывает ее. На нижней половине гранита представлена лира, украшенная цветами, на ней в самом низу изображена гробница на высоком катафалке и подле ее ступенек, облокотившись о них, сидит с поникшей головой муза.
После смерти поэта усадьба начинает приходить в упадок. Перед октябрьской революцией там располагался женский Званско-Знаменский монастырь. Именно от него остались главные руины. Во время Великой Отечественной войны территория Чудовского района была сплошным полем боя, а Волхов был линией обороны, которую немцам прорвать не удалось. Все постройки усадьбы были практически разрушены, остались только руины монастыря и несколько фундаментов.
До Званской горы ведут две дороги: водная – Волхов. Именно по ней на катерах сюда приезжают всяческие официальные лица, реставраторы и литературоведы. В дни празднования 250 – летия со Дня Рождения Г.Р. Державина на Званском холме был установлен и освещен архиепископом Новгородским и Старорусским Львом памятник по эскизу художника Ф. Шишова. Вторая дорога – бывшая монастырская, идущая вдоль реки, сейчас используется охотниками на уток. Она начинается у деревни Вергежа, за кладбищем. По ней до так называемой Барской канавы можно доехать и на паркетнике. В точке (N58` 57,849 /E31` 43,258) можно оставить авто, и далее по заливному лугу пешком, на велике или на внедорожнике с хорошей грязевой резиной. Цеплять лебедку там не за что. Маленький совет: когда будете идти, не смотрите на GPS с картой, чтобы не появилось желание, как у меня, отправиться на утиную охоту. :-) Просто идите по дороге.
