Идея социалистических городов получила активное развитие в годы первых пятилеток, когда советское руководство взяло курс на индустриальное развитие страны, что привело к существенной трансформации всего общества. Соцгород стал новым типом поселений, которые массово проектировались по единому плану недалеко от строящихся заводов. Их возведение вело к возникновению особой рабочей культуры, связанной, в первую очередь, с деятельностью соседнего предприятия. Проект должен был отражать сущность советского города, в котором вся жизнь связана с производством и движением в светлое коммунистическое будущее.
От «города-сада» к социалистическому городу
В конце XIX – начале XX веков сложилась архитектурная концепция города-сада, впервые описанная английским социологом Эбенизером Говардом в книге «Города-сады будущего». Идеальный город, защищённый от перенаселения и хаоса, должен был представлять из себя посёлок круглой формы с несколькими кольцами парков, садов и общественных зданий. В нём создавалась своеобразная форма «жилищного товарищества», сочетающая в себе лучшие черты городской и сельской жизни. В дореволюционной России такие посёлки не получили широкого распространения: власти опасались коллективного самоуправления, которое предполагалось внутри таких товариществ.
С приходом большевиков идея общественной собственности города-сада стала воплощаться в реальность, однако вскоре советское руководство отказалось от коттеджной застройки, поскольку в ней просматривался капиталистический индивидуализм. Тем не менее, именно идея города-сада стала основой для дальнейшего развития советской архитектурной мысли и формирования проектов рабочих посёлков, а позднее целых социалистических городов с системой сетевого обслуживания.
Возведение соцгородов обуславливалось, в первую очередь, производственными и идеологическими задачами, поскольку любая деятельность рабочих должна была быть направлена на строительство коммунизма и движение в светлое будущее.
Все социальные преобразования проводились под конкретные цели государственного аппарата, воплощавшего в жизнь не только планы индустриального развития страны, но и идеологию искусственного изменения и моделирования советского человека, его быта, трудового распорядка, досуга, окружающей среды и прочего. Как отмечал М. Г. Меерович, прежде всего, соцгород являлся «эффективным средством социального управления, поведенческого нормирования и принуждения к труду». Именно такая система давления и мобилизации рабочих позволяла осуществлять масштабные строительные проекты, находившиеся под тотальным контролем руководства партии. Жильё находилось в собственности градообразующего предприятия, что сильно увеличивало зависимость от государства, которое фактически могло манипулировать рабочей силой. За увольнением следовало и немедленное выселение без предоставления какого-либо жилища, что так или иначе принуждало население к качественному труду и дисциплине. Специфический характер расселения предусматривал создание коммун, объединённых как трудовым занятием, так и совместным проживанием.
Капиталистические братья соцгородов
Примечательно, что при проектировании социалистического города Советский Союз перенял опыт капиталистического строительства европейских стран. В частности, немецкие пригородные посёлки 1920‑х годов, построенные представителями новой архитектурной школы Баухаус, отражали в себе такие важные для советского государства принципы градостроительства как массовость, экономичность, стандартизированность и высокую скорость строительства. В Германию отправилась советская делегация, которая детально осмотрела и изучила особенности возведения подобного жилья для рабочих, представленного в Берлине (например, посёлки Белый город, Шиллерпарк, Сименсштадт, Бритц), Франкфурте на Майне, Дессау и других населённых пунктах, кварталы которых можно считать «родными братьями» советских соцгородов. В таких посёлках использовали технологию «строчной» застройки, при которой дома располагаются параллельными рядами по длинным сторонам зданий под углом к красным линиям, обозначающим границы территорий общего пользования. Своё название такая застройка получила из-за того, что ряды домов напоминают строчку швейной машинки.
Для воплощения всех основных принципов и технологий в СССР пригласили австрийских и немецких архитекторов, участвовавших в проектировании городов нового типа. Руководителем одной из наиболее известных команд специалистов был Эрнст Май, работавший в Советском Союзе на протяжении 1930–1933 годов, когда были созданы планы таких социалистических городов, как Ленинск, Прокопьевск, Кузнецк, Магнитогорск, Сталинград, Нижний Тагил, Нижегородский Автострой и многих других. Важной отличительной чертой работы стал «фабричный» метод возведения жилых конструкций, детали которых изготавливались на заводских мастерских и представляли собой различные бетонные блоки. Подобная сборка, а также наличие чёткого плана и графика застройки, организованной в несколько смен практически без простоев, позволяли добиться максимальной экономии времени и ресурсов. Складывался конвейерный тип строительства однотипных домов социалистического города, предусматривавшего не только государственное централизованное снабжение электроэнергией, водой, отоплением, канализацией, но и системы общего культурного и бытового обслуживания. Все эти идеи Май воплотил в проекте соцгорода Магнитогорска, строительство которого должно было производиться в сжатые сроки. Как и в других социалистических городах, главными задачами магнитогорской стройки было создание массивного жилищного фонда со всеми необходимыми коммуникациями и объектами в непосредственной близости от строящегося металлургического комбината.
Архитектурное соревнование и строительство
Ещё до приезда немецких специалистов проектированием Магнитки занималась группа Госпроекта под руководством С. Е. Чернышёва, что создавало своеобразный конкурс между советскими и иностранными архитекторами. В своих воспоминаниях С. Е. Чернышёв писал:
«Он [Эрнст Май] сделал проект, и одновременно делали проект наши архитекторы. Собрали экспертную комиссию, в которую вошли Жолтовский, Гинзбург и другие, и провалили проект Мая. Но, принимая во внимание опыт Мая, ему поручили запроектировать город. Решение комиссии было такое – поручить Маю проектирование города Магнитогорска с тем, чтобы в новом проекте использовать всё лучшее, что имеется в его проекте и в проекте советских архитекторов».
В связи с подобным соревнованием работа затягивалась, возникало множество споров по поводу взаиморасположения предприятия и поселения Магнитогорска. Из-за размещения и дальнейшего роста промышленной площадки на левом берегу реки Урал для города оставался лишь небольшой участок земли, ограниченный, к тому же, с другой стороны невысокими холмами. Именно поэтому неоднократно поднимался вопрос о переносе жилых кварталов на правый берег. Э. Май, которому в конечном итоге поручили проектирование соцгорода, напротив, выступал за строительство на левом берегу, аргументируя это тем, что
«… нужно учесть и некоторые стратегические соображения. СССР является таким государством, которое, безусловно, с этим моментом должно считаться. Если бы нападение уничтожило этот соединительный путь [дамбу], то, значит, сообщение между городом и производством было бы совершенно уничтожено…»
Иностранный проект несколько раз перерабатывался и дополнялся всё новыми рекомендациями советской власти в то время, как левый берег обрастал временными и барачными жилищами. С этими изношенными строениями также приходилось считаться при подготовительных и строительных работах, которые постоянно подвергались тем или иным коррективам. В своей статье Эрнст Май отмечал, что разработанный генеральный план является
«попыткой внести определённую систему в сооружение Магнитогорска, попыткой, теоретическое значение которой нисколько не уменьшается вследствие несовершенства доселе известных данных».
Архитектор описывал, что магнитогорский соцгород был рассчитан на 200 тысяч жителей, проживающих в пяти районах, четыре из которых приходятся на южный город, а один является самостоятельным северным городом. Каждый из районов подразделяется на кварталы с шеститысячным населением, которые распадаются на три жилых комплекса по две тысячи человек. Безусловно, сюда были включены все сооружения, необходимые в повседневной жизни советского человека, как, например, ясли, школы, техникумы, столовые, больницы, а также культурные центры с библиотеками, концертными залами или домами культуры, спортивные площадки, парковые зоны для отдыха и многое другое. Ещё одним интересным нововведением стала так называемая «франкфуртская кухня», которая была создана Маргаретой Шютте-Лихоцки, входившей в команду Э. Мая. Привычная для нас кухня со стандартным набором мебели, который максимально эффективно заполняет небольшое пространство и экономит время, была разработана во Франкфурте на Майне, а затем спустя несколько лет воплощена и в магнитогорском соцгороде.
Однако, стремление следовать государственному заказу не соответствовало социальным потребностям населения – некоторые оказались не готовы питаться в столовой, а другие просто не могли освоиться в новых бытовых условиях. Один из участников проектирования соцгорода – Йохан Нигеман не раз удивлялся своему неправильному представлению о тех, для кого он строит, поскольку часть жителей между новыми домами разбивали войлочные шатры, которые были им привычнее. Большой проблемой являлась постоянная «текучка» кадров и недостаток квалифицированных рабочих. Имели место и довольно странные недоразумения… Когда, например, Нигеман увидел на стройке несоответствие с чертежом:
«На мой вопрос десятник по имени Миронов сказал мне, что сам предпринял эти изменения, ибо так «красивее».
По поводу непосредственных архитектурных решений Эрнст Май писал:
«… оформление социалистического города не представляет собой твёрдо установленного понятия. Нам известно лишь одно, что по своему внешнему виду социалистический город будет существенно отличаться от отживших капиталистических городов. Новые совершенно «перекристаллизированные» формы человеческого общества должны создать архитектурный образ, соответствующий бесклассовому государству».
Основным требованием было создание для всех рабочих одинаково благоприятных условий жизни в хозяйственно-бытовых, культурных и транспортных системах обслуживания. Помимо этого, архитекторы стремились добиться единого, но не слишком монотонного оформления кварталов, в которых жилые дома как будто противопоставляются общественным постройкам:
«Если архитектурный контраст и ритм в пределах каждого квартала создаются путём противопоставления высоких и низких, длинных и коротких масс и открытых площадей, то и весь город в целом представляет сочетание определённых архитектурных контрастов».
К сожалению, проект соцгорода так и не был полностью реализован – на левом берегу был построен лишь квартал №1 и часть квартала №2. В конце 1933 года власть после долгих колебаний решила перенести строительство города на правый берег, а группа Эрнста Мая покинула Советский Союз. Несмотря на всё это, идеи социалистической Магнитки оставили заметный след в истории архитектурной мысли, что нашло своё отражение в мировых учебных пособиях. Более того, на Урале проводились различные проекты и семинары, которые посещали иностранные специалисты, утверждающие что объект достоин включения в Список всемирного наследия ЮНЕСКО. Среди социалистических городов нашей страны магнитогорский проект является уникальным и наиболее сохранившемся явлением, которое заслуживает гораздо большего внимания и требует серьёзной реставрации и обновления.
