Камышловский овраг.
Этот тайник продолжает серию тайников, посвященных памятным знакам и информационным табличкам, установленным в горах Крыма "командой Мельничука". Об Е. Б. Мельничуке и его команде читайте в описании тайника «Варнутский мост». Этот памятный знак установлен «командой Мельничука» 22.09.2024 г.в Камышловском овраге и посвящен прорыву спецгруппы НКВД через линию фронта и партизану М. Ф. Томенко. Координаты: GPS 44.67287N, 33.63803E.
На митинге в честь открытия памятного знака, историк Евгений Борисович Мельничук рассказал об этом эпизоде партизанской борьбы.
Камышловский овраг.
Этот тайник продолжает серию тайников, посвященных памятным знакам и информационным табличкам, установленным в горах Крыма "командой Мельничука". Об Е. Б. Мельничуке и его команде читайте в описании тайника «Варнутский мост». Этот памятный знак установлен 22.09.2024 в Камышловском овраге и посвящен прорыву спецгруппы НКВД через линию фронта и партизану М. Ф. Томенко. Координаты: GPS 44.67287N, 33.63803E.
На митинге в честь открытия памятного знака, историк Евгений Борисович Мельничук рассказал об этом эпизоде партизанской борьбы.
Весной 1942-го года для партизанского движения сложилась очень сложная обстановка: потерпел катастрофу Крымский фронт и Севастополь остался один на один с 11-ой армией, а в тылах 11-ой армии осталось партизанское движение. За год войны в лес вышли и окончательно укрепились 27 партизанских отрядов, около 4-х тысяч бойцов. К маю 1942-го года два партизанских района были ликвидированы, 5 отрядов разгромлены, осталось 22 отряда численностью 2800 человек.
Кроме того, резко обострились межнациональные отношения. Массово немцам на помощь пришли пособники из местного населения, чем сильно способствовали немцам проводить карательные операции против партизан. За зиму прошло несколько зимних прочесов, отряды потеряли 75 процентов запасов продовольствия, в отрядах начался голод. Так, только в 3-ем партизанском районе за первую зиму от голода умерло 362 человека, а боевые потери составили 417 человек, т.е. потери были соизмеримы. Вообще, из 12-ти тысяч партизан, которые за все время были в лесу, каждый второй погиб, а половина из погибших умерли от голода.
В Москве почти ничего не знали о партизанском движении в Крыму, потому что Центральный Штаб Партизанского Движения был создан лишь в мае 42-го года, почти через год после начала войны. Поэтому то, что здесь в Крыму происходило, там не знали. Было принято решение реорганизовать партизанское движение, укрепить, вывезти раненых, больных и истощенных, оставить боеспособных партизан в лесу, и тем самым партизанское движение должно было продолжать жить.
По согласованию с секретарём Крымского обкома Булатовым, который был на Кавказе, было принято решение провести ревизию партизанских отрядов. Майор милиции Смирнов, зам начальника ОВД Крыма, принял решение послать рекогносцировочную группу, которая прошла бы по всем партизанским отрядам, оценила их состояние, и по итогам проверки было бы принято решение. Такая группа в составе 7-ми человек была подготовлена и 15-го мая 42-го года высадилась с подводной лодки в бухте Кутлак, (Весёлое). В ту же ночь группа пришла на Бурус, где находился штаб Первого партизанского района. Этот район в феврале подвергся разгрому, некоторые отряды были ликвидированы. На Бурусе группа пробыла сутки, поговорили с командирами отрядов и района, группа ушла в Карасубазарские леса, на гору Средняя.
На Средней в это время находился Главный штаб партизан и командующий партизанским движением Алексей Васильевич Мокроусов и его заместитель Иван Гаврилович Генов. Они (проверяющие ) побеседовали с Мокроусовым. Кроме того, у спецгруппы было задание по работе с агентурными разведчиками в Карасубазаре. Поэтому они задержались на Средней трое суток и затем ушли на высоту 1025, причем везде им давали сопровождающих. На высоте 1025 находилась Зуйская группа отрядов, которой командовал Николай Дмитриевич Луговой, секретарь Зуйского райкома партии. Они пробыли там два дня, Луговой выделил им сопровождающих, и они пошли в Заповедник, где должны были прибыть на Яполах, в штаб 3-го партизанского района. Они вышли в ночь на 23-е число, и утром 23-го мая прибыли на Яполах. Их встретил командир этого района пограничник капитан Северский, доложил старшему группы о тяжелом состоянии своего района, у него было 362 умерших от голода, было 10 случаев употребления в пищу человеческого мяса, за что несколько партизан были немедленно расстреляны. Район бедствовал, после катастрофы Крымского фронта самолеты летать перестали, хотя до этого У-2 садились в 3-ем районе. Северскому была поставлена задача переправить группу через линию фронта. Если переправлять самолетами У-2, то каждый самолет мог взять одного человека, поэтому для переправки 10-ти человек понадобилось бы 10 полетов, и это затянулось бы на долгое время. Поэтому он принимает решение отправить группу через линию фронта с партизанским проводником. Выбор пал на начальника разведгруппы Севастопольского объединенного отряда Михаила Федоровича Томенко. Это был заслуженный боевой партизан, он трижды ходил из Алсу в район Яполаха, на Черную, в главный штаб с докладами Мокроусову. Он прекрасно знал лес и Северский решил выделить его в проводники. Томенко получил короткий инструктаж, познакомился с людьми, с командиром группы, ему на 11 человек выделили 11 лепёшек, килограмм сала, и Томенко немедленно, в ночь на 24-е число увел группу в горы. Шли они по вершине яйлы кромкой леса, чтобы в случае обнаружения, укрыться в лесу. Через трое суток добрались до оврага Деймен-Дере, это у моста в районе села Байдары. Там их обнаружили местные полицаи румынской заставы. Они были обстреляны, и Томенко принял решение вести группу на Чайный Домик, туда, где когда-то базировался Севастопольский отряд. Там в землянке у Томенко было зарыто несколько банок консервов и ящик противотанковых гранат. Они раскопали консервы, однако они были рыбные, все проржавели, осталось пара банок в масле, это было все их пропитание. Они забрали консервы и гранаты и Томенко принял решение не идти на мыс Айя, а идти на Мекензиевы горы, т.к. он водил поезда из Симферополя в Севастополь и прекрасно знал конфигурацию переднего края и, кроме того, он на Мекензивых горах в августе 41-го года закладывал тайники для диверсионной группы железнодорожников Севастопольского партизанского отряда. Поэтому они в ночь спустились к мосту у Большого каньона и там опять напоролись на румынскую заставу. Застава их обстреляла и Томенко увел группу на Орлиный Залет, туда, где раньше находился штаб 5-го партизанского района. Затем они пошли в село Гавро, ныне Плотинное, где надеялись добыть продовольствие, а оттуда идти на Мекензиевы горы. Спустились вниз к речке мимо горы Сандык по Сандыкской тропе. Ночью пришли в Гавро, где у знакомых одного из членов группы достали немного продовольствия и немедленно ушли, т.к. начинался обход села и их могли выдать. Ушли на Керменчик (Высокое), там замаскировались в развалинах старой крепости. Утром Томенко увел группу на массив Курушлю, где они замаскировались в развалах камней старой крепости, дождались темноты, спустились к Каче и двинулись к селу Сююрташ. (ныне Белокаменское). Там опять были обнаружены, вернулись в Качинскую долину и по насыпи узкоколейки, построенной до войны от станции Сюйрень до поселка Чаир, дошли до станции Сюйрень. Там отдохнули и двинулись вдоль железной дороги в сторону Севастополя. Дошли до моста через речку Бельбек, что в районе Верхнесадового, перешли через речку и пытались подняться на Мекензиевы горы, но наткнулись на немецкую батарею, которая всю ночь вела огонь по Севастополю. Томенко решил идти по речке до Камышловского моста, где он решил переходить через линию фронта. Дошли до усадьбы Новицкого (Графские развалины), где находился штаб 24-ой немецкой пехотной дивизии. Минуя этот штаб, лавируя между землянками и охранением, поднялись на хребет, который выводил к Камышловскому мосту. 30-го числа просидели на хребте, замаскировавщись в кустарнике, а ночью 31-го решили спуститься к первой траншее немцев. Здесь сновали подносчики боеприпасов, кругом ходили дозорные. Тут старший группы запаниковал и хотел расстрелять Томенко за то, что он привел группу в пасть к немцам. Однако к этому времени с противоположного склона минометчики 79-ой бригады обстреляли немцев, Томенко был ранен. Пока его перевязывали, страсти улеглись, и они решили идти на прорыв. В 3 часа ночи спустились к первой линии траншей и, как договорились, сразу бросили в первую траншею 10 противотанковых гранат. Гранаты взорвались, раздались крики раненых, взлетели ракеты, загрохотал весь передний край, и, как вспоминал Томенко, они ломанулись в овраг, заполненный водой. Преодолели проволочное заграждение и начали карабкаться на противоположный склон оврага. Вся долина была заминирована, однако мины в воде пришли в негодность, судьба хранила смельчаков. Помогая друг-другу, без верхней одежды, которая осталась на проволочном заграждении, добрались до траншеи передового охранения 79-ой бригады, ввалились в окоп. Пришел старший лейтенант в матросской форме и только тогда они поняли, что наконец добрались до своих. Пришел врач, запретил давать им еду, только напоить сладким чаем и на полуторке отвезли их в город к начальству. Принимали группу секретарь обкома Меньшиков, майор Смирнов (замнаркома НКВД), Борисов (глава Севастополя), Нефедов (глава НКВД Севастополя). Они подробно доложили, передали письма Северского, письма всех командиров отрядов Меньшикову. Томенко, поскольку он был ранен, на подводной лодке отправили в Поти, в госпиталь. Там он разыскал жену, которая была эвакуирована вместе с Морзаводом. А через неделю начался третий штурм Севастополя.
Таким образом Томенко провел провел группу по тылам противника. За 9 суток группа прошла 160 километров и достигла нашего переднего края.
После излечения, в августе 42-го, Томенко был вызван к Булатову, секретарю Крымского обкома, и тот предложил ему возглавить группу, которая будет высажена в Крым, с руководящими указаниями для Северского, т.е. с документами на реорганизацию партизанского движения. Группа в составе 7 человек на катере была доставлена в район Фороса и во время высадки их обстреляла румынская застава. Томенко был ранен в голову и был возвращен на Кавказ в госпиталь. На этом его партизанская карьера закончилась. После вернулся работать на железную дорогу, снова водил поезда. Был приказ Сталина вернуть всех железнодорожников на железные дороги в связи с начавшимся контрнаступлением.
Когда Крым был освобожден вернулся работать в депо станции Симферополь. В феврале 45-го, когда должна была состояться Ялтинская конференция, Томенко, как заслуженному партизану, имеющему боевые награды, было доверено вести поезд со Сталиным от Мелитополя до Симферополя. Он привел этот поезд, за что получил благодарность, а впоследствии за это к боевым наградам у него прибавился орден Ленина. После этого он продолжал водить поезда в Севастополь и всякий раз, проезжая по Камышловскому мосту, давал длинный гудок, отдавая дань памяти описанным здесь событиям, чем вызывал недовольство начальства. Потом, когда стали гудеть все машинисты, они привыкли и успокоились.
Томенко был инициатором установки многих памятных знаков Севастопольскому отряду. Умер в 94-ом году в возрасте 84-х лет. Эту историю Томенко рассказал Мельничуку во время совместного похода, на кордоне Атлаус, где он сидел у памятника его погибшего друга Верзулова и слезы были на его глазах, когда он рассказывал обо всем, что там было.
По итогам той и других ревизий партизанское движение было реорганизовано, часть людей была вывезена катерами и самолетами на Большую Землю, часть, 400 человек, отправлена на оседание в степные районы Крыма. Почти все они погибли, т.к. немцы знали об этой операции, их везде ждали. В лесу остались 6 отрядов в двух секторах, эти отряды продолжили борьбу до освобождения Крыма.
Вечная память и вечная слава крымским партизанам.
Фильм с рассказом Е. Б. Мельничука смотреть здесь: https://disk.yandex.ru/i/gfK5fub9-eRo8g
