Камышловский овраг.
Этот тайник продолжает серию тайников, посвященных памятным знакам и информационным табличкам, установленным в горах Крыма "командой Мельничука". Об Е. Б. Мельничуке и его команде читайте в описании тайника «Варнутский мост». Этот памятный знак установлен «командой Мельничука» 22.09.2024 г.в Камышловском овраге и посвящен прорыву спецгруппы НКВД через линию фронта и партизану М. Ф. Томенко. Координаты: GPS 44.67287N, 33.63803E.
На митинге в честь открытия памятного знака, историк Евгений Борисович Мельничук рассказал об этом эпизоде партизанской борьбы.
Стенограмма рассказа Е. Б. Мельничука на открытии памятного знака «Камышловский овраг» 22.09.2024.
Весной 1942-го года для партизанского движения сложилась очень сложная обстановка: потерпел катастрофу Крымский фронт. Фактически Севастополь остался один на один с 11-ой армией, а в тылах 11-ой армии осталось партизанское движение. За год войны в лес вышли и окончательно укрепились 27 партизанских отрядов, около 4-х тысяч бойцов. К маю 1942-го года два партизанских района были ликвидированы, 5 отрядов разгромлены, осталось 22 отряда численностью 2800 человек. Безвозвратные потери к маю 42-го года составили тысячу человек. Кроме того, резко обострились межнациональные отношения. Массово немцам на помощь пришли пособники из местного населения, чем сильно способствовали немцам проводить карательные операции против партизан. За зиму прошло несколько зимних прочесов, в отрядах начался голод потому что отряды потеряли 75 процентов запасов продовольствия, которое разграбило местное население с помощью румын. В отрядах начался голод. Так, только в 3-ем партизанском районе пограничника Северского, за первую зиму от голода умерло 362 человека, а боевые потери составили 417 человек, т.е. потери были соизмеримы. У нас на встрече присутствует Галя Никитина, дочка медсестры 2-го симферопольского отряда. Их семья партизанила всей семьёй, отец и 2 дочки 16 и 17-ти лет. Отец был начальником тыла 2-го симферопольского отряда, создавал партизанские базы, в том числе продовольственные. Так вот он, представьте себе, умер от голода. Это человек, который ведал всеми запасами, такая тяжелейшая обстановка сложилась в Крыму. Вообще, из 12-ти тысяч партизан которые за все время были в лесу, каждый второй погиб, а половина из погибших умерли от голода, т.е., вместо того, чтобы защищать родину, они сидели, скрючившись, у костров и умирали через неделю мук, потому что не было никакого продовольствия.
Поэтому в Крыму сложилась очень сложная обстановка. В Москве почти ничего не знали о партизанском движении в Крыму, потому что Центральный Штаб Партизанского Движения (ЦШПД) был создан лишь в мае 42-го года, почти через год после начала войны. Поэтому то, что здесь в Крыму происходило, там не знали. Два партизанских района было ликвидировано, 5 отрядов разгромлены, Керченская группа отрядов ликвидирована и партизанское движение очень бедствовало. Было принято решение реорганизовать партизанское движение, укрепить, вывезти раненых, больных и истощенных, оставить боеспособных партизан в лесу и тем самым партизанское движение должно было продолжать жить.
По согласованию с Булатовым, это сектетарь Крымского обкома, который был на Кавказе, а его представитель второй секретарь обкома Меньшиков находился в Севастополе, было принято решение провести ревизию партизанских отрядов. Майор милиции Смирнов, зам начальника ОВД Крыма, принял решение послать рекогносцировочную группу, которая прошла бы по всем партизанским отрядам, оценила их состояние, и на этом было бы принято решение. Такая группа в составе 7-ми человек была подготовлена. Руководил группой старший лейтенант госбезопасности. Фамилии их и имена не сохранились, все они называли друг друга псевдонимами, поэтому мы до сих пор не знаем их имен. Эта группа 15-го мая 42-го года высадилась с подводной лодки в бухте Кутлак, сейчас это село Весёлое около Судака.
В составе группы был один человек, который служил в Судакском райотделе НКВД, он знал восточный Крым и в ту же ночь вывел группу на Бурус, где находился штаб Первого партизанского района. Этот район в феврале подвергся разгрому, некоторые отряды были ликвидированы, за попытку уйти в Севастополь и спасти людей от голода был неправомочно расстрелян командир Кировского партизанского отряда старший лейтенант Алдаров, о чем страшно горевали все партизаны. Поэтому район практически распался, и для того чтобы в нем навести порядок, командиром района был назначен полковник Городовиков Басан Бадминович, командир кавалерийского полка 48-ой кавдивизии, во втором районе он был командиром отряда, сформированного из кавалеристов. Он прибыл в район, но страшно заболел радикулитом, его носили на носилках, районом он управлять не мог. Команлиром района был назначен командир Ичкино-Колайского отряда Михаил Ильич Чуб, который обязан был навести в районе порядок. На Бурусе группа пробыла сутки, поговорили с о всеми. Городовиков написал объяснительную записку командующему и группа ушла на Среднюю. Это высота в Карасубазарских лесах.
На Средней в это время находился Главный штаб партизан и командующий партизанским движением Алексей Васильевич Мокроусов и его заместитель Иван Гаврилович Генов. Оба они партизанили в Крыму в гражданскую войну, прекрасно знали крымские леса. Мокроусов и Генов были выдающимися личностями, и, если бы не они, то практически партизанское движение в Крыму либо просуществовало недолго, либо его бы не было.
Они (проверяющие ) побеседовали с Мокроусовым. Кроме того у спецгруппы было задание по работе с агентурными разведчиками в Карасубазаре. Поэтому они задержались на Средней трое суток и ушли на высоту 1025, причем везде им давали сопровождающих. На высоте 1025 находилась Зуйская группа отрядов, которой командовал Николай Дмитриевич Луговой, секретарь Зуйского райкома партии. Они пробыли там два дня, Луговой выделил им сопровождающих, и они пошли в Заповедник, где должны были прибыть на Яполах, в штаб 3-го партизанского района. Они вышли в ночь на 23-е число, и утром 23-го мая прибыли на Яполах. Их встретил командир этого района пограничник капитан Северский, доложил старшему группы о тяжелом состоянии своего района, у него было 362 умерших от голода, было 10 случаев употребления в пищу человеческого мяса, за что несколько партизан были немедленно расстреляны. Район бедствовал, после катастрофы Крымского фронта самолеты летать перестали, хотя до этого У-2 садились в 3-ем районе. В эту же ночь на Яполах прибыли три агентурных разведчика из Симферополя, 2 мужчины и одна женщина и среди них один был крымским татарином. Северский думает, как ему переправить группу через линию фронта. Если переправлять самолетами У-2, то каждый самолет мог взять одного человека, поэтому для переправки 10-ти человек понадобилось бы 10 полетов, и это затянулось бы на долгое время. Поэтому он принимает решение отправить группу через линию фронта с партизанским проводником. Дело в том, что буквально в апреле через линию фронта из 3-го района перешла группа Чухлина – Кобрина. Кобрин это севастополец, старший лейтенант милиции, а Чухлин - капитан из оперативного отдела 51-ой армии. Они очень тяжело добирались до Севастополя, однако пришли благополучно и поэтому Северский принимает решение отправить группу через линию фронта с партизанским проводником. Выбор пал на начальника разведгруппы Севастопольского объединенного отряда Михаила Федоровича Томенко. Это был заслуженный боевой партизан, которого знал весь партизанский лес, и, кроме того, Северский знал, что когда Севастопольский отряд был в районе села Алсу, то Томенко трижды ходил из Алсу в район Яполаха на Черную, в главный штаб с докладами Мокроусову. Он прекрасно знал лес и Северский решил выделить его в проводники. Томенко получил короткий инструктаж, познакомился с людьми, с командиром группы, ему на 11 человек выделили 11 лепёшек, килограмм сала, и Томенко немедленно, в ночь на 24-е число увел группу в горы. Шли они по вершине яйлы кромкой леса, с тем, чтобы в случае обнаружения, укрыться в лесу. Через трое суток добрались до оврага Деймен-Дере, это у моста в районе села Байдары на дороге с Байдарского перевала. Там их обнаружили местные полицаи румынской заставы. Они были обстреляны, загрохотала вся Байдарская долина, и Томенко принял решение вести группу на Чайный Домик, туда где когда-то базировался Севастопольский отряд. Там в землянке у Томенко было зарыто несколько банок консервов и ящик противотанковых гранат. Они раскопали консервы, однако они были рыбные, все проржавели, осталось пара банок в масле, это было все их пропитание. Они забрали консервы и гранаты и Томенко принял решение не идти на мыс Айя, а идти на Мекензиевы горы, т.к. он водил поезда из Симферополя в Севастополь и прекрасно знал конфигурацию переднего края и, кроме того, он на Мекензивых горах в августе 41-го года закладывал тайники для диверсионной группы железнодорожников Севастопольского партизанского отряда. Поэтому они в ночь спустились к мосту у Большого каньона и там опять напоролись на румынскую заставу. Застава их обстреляла и Томенко увел группу на Орлиный Залет, там, где раньше находился штабной лагерь 5-го партизанского района. У них в группе был один татарин и было принято решение, что он поведет группу дальше. Они пошли в село Гавро (ныне Плотинное), где жила семья этого татарина и где надеялись добыть продовольствие, а затем идти на Мекензиевы горы. Спустились вниз к речке мимо горы Сандык по Сандыкской тропе. Ночью пришли в Гавро, родные татарина приняли их очень хорошо, чем могли накормили, дали им несколько головок сладкого лука и пару килограмм горелой пшеницы и сказали немедленно уходить, т.к. начинался обход села и их могли выдать. Ушли на Керменчик (Высокое), там замаскировались в развалинах крепости и начали наблюдать за селом. У них, в группе особистов, была женщина, у которой были родственники в Верхнем Керменчике. Она пошла к родственникам, чтобы достать продукты. Её отпустили и старший группы наблюдал за ней в бинокль и видел, как на центральной площади села её схватили румынские полицаи и отвели в комендатуру. Старший группы скомандовал Томенко немедленно уходить. Томенко увел группу на массив Курушлю, где они замаскировались в развалах камней старой крепости, дождались темноты, спустились к Каче и двинулись к селу Сююрташ. (ныне Белокаменское). Там опять были обнаружены, вернулись в Качинскую долину и по насыпи узкоколейки, построенной до войны от станции Сюйрень до поселка Чаир, дошли до станции Сюйрень. Там отдохнули и по посадке двинулись вдоль железной дороги в сторону Севастополя. Дошли до моста через речку Бельбек, что в районе Верхнесадового, перешли через речку и пытались подняться на Мекензиевы горы, но наткнулись на немецкую батарею, которая всю ночь вела огонь по Севастополю. Томенко решил идти по речке до Камышловского моста, где он решил переходить через линию фронта. Дошли до усадьбы Новицкого (Графские развалины), где находился штаб 24-ой немецкой пехотной дивизии. Минуя этот штаб, лавируя между землянками и охранением, поднялись на хребет, который выводил к Камышловскому мосту. 30-го числа просидели на хребте, замаскировавщись в кустарнике, а ночью 31-го решили спуститься к первой траншее немцев. Здесь сновали подносчики боеприпасов, гремели котелки солдат, кругом ходили дозорные. Тут старший лейтенант запаниковал и хотел расстрелять Томенко за то, что он привел группу в пасть к немцам. Однако к этому времени с противоположного склона минометчики 79-ой бригады обстреляли немцев, Томенко был ранен. Пока его перевязывали, страсти улеглись, и они решили идти на прорыв. В 3 часа ночи спустились к первой линии траншей и, как договорились, сразу бросили в первую траншею 10 противотанковых гранат. Гранаты взорвались, раздались крики раненых, взлетели ракеты, загрохотал весь передний край, и, как вспоминал Томенко, они ломанулись в овраг, заполненный водой. Преодолели проволочное заграждение и, ориентируясь по фермам взорванного моста, начали карабкаться на противоположны склон оврага. Вся долина была заминирована, однако мины в воде пришли в негодность, судьба хранила смельчаков. Помогая друг-другу, без верхней одежды, которая осталась на проволочном заграждении, добрались до траншеи передового охранения 79-ой бригады, ввалились в окоп. Там наши им надавали тумаков, отобрали автоматы, вещмешки, оставили пистолеты и револьверы. Пришел старший лейтенант в матросской форме и только тогда они поняли, что наконец добрались до своих. Пришел врач, запретил давать им еду, только напоить сладким чаем и на полуторке отвезли их в город к начальству. Принимали группу секретарь обкома Меньшиков, майор Смирнов (замнаркома НКВД), Борисов (глава Севастополя), Нефедов (глава НКВД Севастополя). Они подробно доложили, передали письма Северского, письма всех командиров отрядов Меньшикову. Томенко, поскольку он был ранен, на подводной лодке отправили в Поти, в госпиталь. Там он разыскал жену, которая была эвакуирована вместе с Морзаводом. А через неделю начался третий штурм Севастополя.
Таким образом Томенко провел провел группу по тылам противника. За 9 суток группа прошла 160 километров и достигла нашего переднего края.
После излечения, в августе 42-го, Томенко был вызван к Булатову, секретарю Крымского обкома, и тот предложил ему возглавить группу, которая будет высажена в Крым, с руководящими указаниями для Северского, т.е. с документами на реорганизацию партизанского движения. Группа в составе 7 человек на катере была доставлена в район Фороса и во время высадки их обстреляла румынская застава. Томенко был ранен в голову и был возвращен на Кавказ в госпиталь. На этом его партизанская карьера закончилась. После вернулся работать на железную дорогу, снова водил поезда. Был приказ Сталина вернуть всех железнодорожников на железные дороги в связи с начавшимся контрнаступлением.
Когда Крым был освобожден вернулся работать в депо станции Симферополь. В феврале 45-го (Мельничук оговорился), когда должна была состояться Ялтинская конференция, Томенко, как заслуженному партизану, имеющему боевые награды, было доверено вести поезд со Сталиным от Мелитополя до Симферополя. Он привел этот поезд, за что получил благодарность, а впоследствии за это к боевым наградам у него прибавился орден Ленина. После этого он продолжал водить поезда в Севастополь и всякий раз, проезжая по Камышловскому мосту, давал длинный гудок, отдавая дань памяти описанным здесь событиям, чем вызывал недовольство начальства. Потом, когда стали гудеть все машинисты, они привыкли и успокоились.
М. Ф. Томенко продолжал работать на станции Симферополь, жил в Симферополе, был председателем комитета партийного контроля на станции Симферополь, помог многим партизанам в получении квартир, в устройстве судьбы, пользовался всеобщим уважением на железной дороге. В 46-ом году, возвращаясь с заседания партийного контроля, он встречает человека, который оказался тем старшим лейтенантом госбезопасности, который был командиром той группы. А было это 29-го мая. Они узнали друг друга, обнялись и Михаил Федорович говорит ему, что, старший лейтенант, если бы ты расстрелял меня тогда, смогли мы сейчас встретиться? Тот сказал, извини, Миша, была такая обстановка. Томенко говорит, что твоего имени я до сих пор не знаю, на что тот ответил, что сейчас я уже майор, а имени моего и сейчас знать не надо.
Томенко был инициатором установки многих памятных знаков Севастопольскому отряду. Умер в 94-ом году в возрасте 84-х лет. Эту историю, которая называется «прорыв у Камышловского моста», Томенко рассказал Мельничуку в 92-ом году во время совместного похода, на кордоне Атлаус, где он сидел у памятника его погибшего друга Верзулова и слезы были на его глазах, когда он рассказывал обо всем, что там было. Таким образом мы (команда Мельничука) решили увековечить этот подвиг, который могли совершить мужественные люди, верные своему долгу.
По итогам той и других ревизий партизанское движение было реорганизовано, часть людей была вывезена катерами и самолетами на Большую Землю, часть, 400 человек, отправлена на оседание в степные районы Крыма. Почти все они погибли, т.к. немцы знали об этой операции, их везде ждали. В лесу остались 6 отрядов в двух секторах, эти отряды продолжили борьбу до освобождения Крыма.
И в заключение. Несмотря на все усилия немцев, румын и их многочисленных пособников из местного населения партизанам за 900 дней оккупации удалось выстоять, и благодаря им все 900 дней над Крымом развевался красный флаг и все 900 дней они были представителями советской власти в Крыму. Вечная память и вечная слава крымским партизанам.
Фильм с рассказом Е. Б. Мельничука смотреть здесь: https://disk.yandex.ru/i/gfK5fub9-eRo8g
