Посвящается «Движению за ядерную безопасность»
Решение о строительстве на Урале второго института по ядерным исследованиям в области вооружений принималось не только из стремлений возможно больше увеличить ядерный потенциал империи, но и из-за соображений антисемитской политики правящих тогда политических кругов (см. «Воспоминания» А.Д.Сахарова). Т.е. изначальная идея возникновения города Челябинск-70 (Снежинск) была безнравственна и порочна. Понятно, что непосредственными участниками строительства все это так не воспринималось: на полную мощь была запущена советская пропагандистская машина, достигшая уже, казалось бы, невозможных после первых пятилеток результатов: искреннего энтузиазма первостроителей и ученых. Инерция этого энтузиазма оказалась столь велика, что спустя десятилетия, уже после рассекречивания многих документов, самого города, после публикаций «Воспоминаний» А.Д.Сахарова, рассказавших историю возникновения города, большинство горожан-старожилов продолжают верить и в необходимость атомного оружия, и в необходимость продолжения исследований для создания новых ядерных вооружений.
Такое положение вещей, аморальный изначальный посыл возникновения города, родил череду таких же безнравственных решений в дальнейшем. И первое из таких решений было решение о выборе места для города.
Челябинск-70 (Снежинск) было решено построить в очень красивом месте Каслинской системы Уральских озер. Леса в то время были богаты дичью и ягодами, озера — рыбой. Однако, не это послужило основной причиной выбора места (не соображения удобства для будущих жителей), главное было — изобилие воды для производственных нужд. Водоемы нужны были для двух основных целей: как источник воды и как резервуар для сброса промотходов. Об оборотных циклах как тогда, так и сейчас, никто, понятно, не заботился.
Город был выстроен и отгорожен от чужих: в прямом и переносном смысле. Здесь работали, регулярно и интенсивно получали ордена и государственные премии (еще одна иллюзия чрезвычайной необходимости предприятия), но въезд контролирующих органов: от санэпиднадзора, Госстандарта или торговой инспекции до прокуратуры сюда был заказан. Нет, представители этих учреждений здесь бывали, но — из Москвы, из Главного управления. Все в городе подчинено московским властям — от правоохранительной системы до санэпидемнадзора, что крайне удобно самим властям и чрезвычайно плохо для «простых» жителей, ибо на практике свело к нулю возможность обжалования действий властей, чем местные власти пользуются широчайше. А вкупе с никому не подконтрольным (имеется в виду представительная власть) режимом секретности (люди же, осуществляющие этот режим, многократно превзошли жену Цезаря и Папу Римского по невозможности подозревать их в чем бы то ни было и в святости исполнения своих обязанностей) беспредел власть имущих в городе поистине всемогущ.
Это положение и привело к тому, что экологическая ситуация на территории, охватываемой городом, складывалась не в результате расчета воздействий тех или иных промышленных процессов на природу, а исключительно по воле властей, которые руководствовались единственно «революционной необходимостью». (В разные годы советской власти революционная необходимость называлась по-разному. В последние «доперестроечные» годы называлась она «борьбой за мир»).
Основное промышленное предприятие города — Российский Федеральный Ядерный Центр Всероссийский научно-исследовательский институт технической физики — РФЯЦ ВНИИТФ — гораздо более Центр, чем НИИ, т.е. в отличие от обычного НИИ имеет гораздо более мощную производственную и испытательную базу. Вот эта база и оказывает огромное влияние на окружающую природу. Поскольку десятилетиями учет и исследование этого влияния самим институтом либо не проводились вообще, либо проводились в узком диапазоне, и результаты засекречивались, а сторонним организациям дорога сюда была заказана строго, то только сейчас появилась возможность (вернее — право) приподнять завесу секретности и неизвестности и... ужаснуться.
Ужаснуться действительно есть чему. Ведь кроме того, что город — это город сам по себе, т.е. полис, оказывающий влияние на природу в силу естественной своей жизнедеятельности: хозяйственно-бытовые стоки, выбросы в атмосферу из котельных, бытовой мусор, — все это на территории города, все это в систему Каслинских озер. Но — это еще и Центр.
Его влияние на природу двоякое:
Во-первых, это традиционные отходы традиционного металло-, дерево-, пластмассо-обрабатывающего производства. Т.е. здесь все: от литья до гальваники. Причем десятилетиями сток промышленных отходов шел в озеро Силач напрямую. Наибольшее влияние оказывали отходы гальванического производства. Если учесть, что родные партия и правительство никогда не жалели средств на «ядерный щит Родины», т.е. Центр не знал отказа ни в чем (от золота до черной икры — не зря же голодная округа называет «зоновских» не иначе, как «шоколадниками»), то можно представить (а лучше, и весьма просто, подсчитать), сколько солей тяжелых металлов, растворителей, электролитов и т.п. легло в ил Силача, Сунгуля, Киретов, Каслей... И это все, так сказать, «традиционный промысел». Хотя ничего хорошего и осмысленного в этом конечно же нет. И даже это не известно в цифрах, в сравнении с другими территориями и временами ни населению района, области, России; ни специалистам в области экологии. Данные же эти необходимы крайне. Во-первых, необходимо знать нынешнее состояние экосистемы, чтобы планировать ситуацию на будущее. Во-вторых, пора уже предъявить счет Центру и ведомству, сгубившим округу.
Но главное:
Люди должны, наконец, очнуться от летаргии десятилетних снов и радостного обмана. Перешептывания на кухнях и в курилках ваших проблем не решат. Многолетние ожидания доброго дяди (царя, «демократа», снова царя) ничего не дадут, кроме того, что царь-демократ прилетит на Су-29 «устанавливать конституционный порядок». Но так, видимо, устроен новый вид человека российского — человек советский, что ждать он может всю свою жизнь, до смерти: надеяться и ждать.
Богом забытая страна. Потому она и забыта богом, что прежде всего забыта собственным народом.
Пенять не на кого.
