Толик не разрешал себе гордиться, но сейчас дал немного свободы этому тёплому и приятному ощущению. Ну, ладно, а что! Ведь правильно всё сделал. И ведь когда! Двенадцать лет уже проекту… Ещё в 2008-м, когда дрогнули гигантские американские банки, а кремлёвские власти поддержали деньгами лишь свои конторы и корпорации, а Толика не поддержали даже кукишем с маслом, он всё понял и сказал себе: государство не твоё, Толик, оно, государство, живёт ради себя, а ещё, Толик, оно хочет, чтобы и ты, Толик, жил для государства, поэтому – поддержи себя сам. На всякий случай и на чёрный день. Так всё и закрутилось, он даже весны не дождался, копать начал в ноябре, пока сильно не замерзало. Весной поплыло малость, но это даже на пользу. Любой опыт на пользу. То, что нас не убивает, делает нас… Пока не убьёт… Галинке рассказал, уже когда почти готово всё было, так она пальцем у виска покрутила. Правда, сама же и помогла – у неё на работе парень был, Антоном звали, так он из Белоруссии тушёнку классную привозил, три ящика тогда взяли. Один ещё остался, на Г-6 лежит, кажется. Два других заменились – Толик тушёнку каждые пять лет взялся менять, вот и заменил. Уж и с Галинкой давно не виделся, не тушёнка, конечно, чтоб менять, но … вышло так, чего уж теперь… Как она-то сейчас, эх? Тоже на даче, может? Ведь отказалась от помощи, когда предлагал… Да, ну так весь ряд Г надо просмотреть, срок годности там, кое чего ещё совсем старого, наверно. Но свежим-то заменить уже трудновато. Правда, совсем не обязательно, если срок прошёл, что продукт испорчен или… непригоден, скажем. Несъедобен. Совсем нет! От типа продукта зависит. Производитель – он же гнёт в свою сторону, чтоб покупали больше, то есть чаще, вот срок годности и занижает. Это так. Но и игнорировать срок нельзя. Тут компромисс нужен – менять весь запас харча по правильным срокам – дело затруднительное, хотя Толик старался, последние года три уж точно. Он снова ощутил прилив гордости. Почти всё там сейчас свежее. На стеллажах Г, на Е не всё, а так, где еда, там, в основном, свежак. Ведь как чувствовал, а! Когда в марте гречку с полок сметали, Толик подумал – вот оно, вот похоже, что ОНО наступило. Потом, когда затишье до мая тянулось, тепло стало, травка, птички, каникулы неожиданные, народ весь на дачи свалил, как-то расслабление пришло, большинству-то пофиг всё же. А Толик за неделю до праздников сказал себе: всё, думай. Думай, сейчас. И решил - ну ладно, чего уж там, всё верно, именно так и должно быть, так и выглядит – ОНО. Через три недели, когда пулемёты с БТР-ов от Сергиевого Посада были слышны даже здесь, на опушке, Толик затащил ещё двадцать канистр бензина, что было нелегко – с середины месяца дождь шёл уже несколько раз, склоны раскисли. На машине от аэродрома по краю поля прошёл (хорошо, этой-то весной уже не пахали), да и в лес заехал, куда получилось. А потом – на тачке ещё метров двести, а вот вниз – на верёвке спустил, кидать было бы неправильно. Канистры экспедиционные, жалко же. Да и камни там… И на этом сказал себе: всё, комплект полон. С машиной проблема, конечно. Держать Паджеру на даче – значит рисковать - либо угонят, либо сожгут, либо не успеешь им воспользоваться и уехать. Спрятать…, ну, в общем, Толик спрятал его, недалеко, но надёжно. Место нашлось очень удачное, своеобразное, на заброшенной коровьей ферме, в заросшей кустами силосной яме, правда, в старом навозе чуть не застрял, когда загонял. Пусть там постоит пока. Каждый день в июне приносил дурные новости. Толик гадал – что упадёт раньше – Интернет, сотовая связь или – Останкино, и телевизор, наконец, заткнётся. Эхо Москвы – будут где-то на коротких волнах? Всё же интернет оторвался первым. Толик принципиально не ставил всякие умные камеры, wi-fi-ные модули, ни там, в лесу, ни в силосной яме, ни на даче. Так, фотоловушек несколько, чтоб проследить, ради интереса. А вообще, всё должно быть проще. Сайра. Два ящика сайры, в масле. Пискнуло час ночи. Он сидел на втором этаже своего маленького зелёного домика из бруса с облупившейся краской под серой крышей, и смотрел в раскрытое окно. Сетки от комаров так и не поставил, хотя давно собирался. Другими делами заниматься пришлось. Тянуло дымком. Варавино сгорело уже недели две как, и не понятно, откуда тянуло. Может, соседи ветки жгли? Толик усмехнулся. Соседей справа, что обычно жгли в бочке листья и ветки, уже не было. Мария Викторовна не вернулась из Коммунарки, а Павел … просто исчез через пару недель. Может, лежит где-то. А сайру Толик любил с детства. В праздник на стол всегда ставилась консервная баночка сайры. В ней попадались особо вкусные кусочки, что поближе к хвосту, и Толик всегда находил их. А ещё, бабушка варила из сайры вкусный суп, с картошкой, морковкой, тоже очень, очень… Что-то громко звякнуло возле дома в темноте. По звуку – уже внутри большого периметра из тонкой стальной проволоки, что вдоль забора. Чёрт! Вот правда, как так?! Толик неторопливо положил СВД на чёрный квадратный икеевский столик. Что толку периодически пялиться вдаль сквозь прицел – на дорогу, вдоль улочки СНТ, на угол сгоревшей «Пятёрочки»?! Когда в последний раз из Схрона уходил, решил, что стоит взять что-нибудь на дачу, в дополнение… Прихватил вот СВД, уж больно прицел к ней прикольный китайский, своеобразный. Толик взял его на Али когда-то, отлично встал. А лучше б СКС принёс. Дела-то близко подходят. Надо подойти к окну и посмотреть. В руку Вепрь-12 с тепловизором, левым плечом плотно к стене, медленно… Ночи-то ещё почти белые, июльские, но возле дома темновато, старые яблони разрослись, да и пасмурно. Вроде ничего и нет, ближний периметр молчит же. Но дымом так и тянет. В общем, долгим всё это шаткое равновесие после первой волны уже не будет. Он вдруг вспомнил, как позавчера из этой самой «Пятёрочки» кто-то медленно выполз и долго полз, пока не скрылся за раздавленной танком Приорой у автобусной остановки. Толик, хоть и мог, даже не стал смотреть, кто это был. Вроде ребёнок… Скоро придётся уйти отсюда. Весь вопрос – когда. Так всё крутилось последние два месяца, что Толик вывел себе формулу – наметишь дату для чего-нибудь, срок себе поставишь – и сделай на день раньше. И по всем прикидкам, завтра утром и надо. На рассвете. Какой завтра?! Уже сегодня, мдя… А зелёный домик жалко. Крыльцо из лиственницы только той осенью доколотил… До новостей из Китая управился… Эх! Ещё в январе Толик продолжал заносить в Схрон некоторые продукты, потому что место позволяло. Без респиратора на людях он уже не появлялся, и выглядело это тогда весьма глупо. (Не глупо стало лишь через пару месяцев). И как раз тогда Толик прочитал и понял, что даже с FFP3 он, хоть и не бесполезен, но не достаточен. Вырезав из старой куртки слой гортекса, Толик пропитал его крахмалом и вложил изнутри в респиратор, проклеив по краям – так советовал один новозеландский выживальщик, которого судьба столкнула с SARS. Дышалось с трудом. В магазине Толик пытался косить под работягу, забывшего снять строительные СИЗ, для этого приходил за покупками в такой одежде, в которой Ровшан возился в подъезде во время капремонта. Что ж, всё было не зря. Не зря. Он отошёл от окна. Взвести периметр дома и спать? Пять часов сна и…? И что…?
