В южной части ущелья Черкес-Кермен, к югу от деревни, в скалистом мысе находится пещерный храм «Донаторов». Ущелье Черкес-Кермен, где прежде располагалась большая одноимённая деревня, в верховьях распадается на две балки, на скальном мысу, между ними находится храм. Храм скрыт в скалах, имеет вход с юга. К храму ведёт вырубленная в скале лестница, рядом с которой расположена гробница и типичная для Эски-Кермена, усыпальница. Перед входом имеется глубокая расщелина в скале. Вход в него трудно заметить. Из балки к храму ведёт крутая тропа. Древняя тропа к храму начиналась из долины, отсюда вверх со стороны деревни вела крутая лестница. Большая высота ступеней объясняется своеобразной конструкцией лестницы. Она составлена как бы из двух частей, сдвинутых вдоль центральной оси на половину высоты одной ступени. Поэтому при винтообразном подъёме в центре лестницы поднимающийся человек встречал ступени, отстоящие одна от другой на половину их высоты - обычно, около 0,2 м. Помещение храма прямоугольной формы. Апсида расположена не в средней части восточной стены, но смещена к югу. В апсиде высечены в скале синтрон и примыкающий к нему престол. апсида отделяется от остальной части помещения скальным основанием предалтарной преграды. В центре основания вырублены ступени, ведущие в алтарь. Вдоль стен помещения высечена скамья. Северная стена и ближайшая к ней часть западной стены делятся на три аркосолевидных углубления. В восточной части северной стены вырублены две ниши, возможно, одна из них – жертвенник. В алтаре, к северу от предалтарной преграды, в скальном простенке высечена ещё одна ниша. Вблизи северной стены была скальная колонна, основание которой сохранилось в каменном полу. В южной стене имеются окно и дверной проём. Название храму "Донаторов", подобно эски-керменскому храму "Успения", дано условно. Он получил его по сюжету росписи, изображавшей ктиротов храма или донаторов. В краеведческой литературе храм упоминается нечасто. Впервые пишет о нём Е. Марков. Подробно он был описан уже Н. Л. Эрнстом и вслед за ним Н. И. Репниковым. Впоследствии О. И. Домбровский посвящает целый раздел своей книги фрескам храма. Он датирует их двумя периодами - первый 12-13 век, второй - 14 век. Лестница приводила на небольшую площадку, поворачивающую вдоль скалы на юг.
Здесь имеются две пещеры с гнёздами для деревянных конструкций. Далее тропа ведёт в узкую расселину скалы, где также имеются следы лестницы, сейчас почти непроходимой. Она то и приводила к двери церкви. Теперь к храму ведёт тропа из долины, пролегающая по северному краю обрыва, совсем не там и не так, как прежняя дорога. По ней можно подняться наверх самой скалы. Сейчас здесь сохранились: водоотводные канавки, квадратное углубление 0,7 на 0,7 м, а также вырубка, вероятно, для крепления креста.
А. Л. Якобсон придерживался мнения, что храм "Донаторов" представлял собой небольшой ктиторский монастырь. Возможно, с этим нужно согласиться. Кроме обычных монастырей, на христианском Востоке в средние века распространена была форма монастырей "несобственных". Один или несколько человек, желавших монашествовать, собравшись в одно общество, могли устроить кельи при приходских храмах или в их ограде, при условии службы в храме. К таким оградам на Руси кроме традиционного "погост", по свидетельству Е. Голубинского, ещё в 20-м веке применяли термин "монастырь". В последнем случае имелось ввиду, что в храме, находящемся внутри ограды, служил монах или монахи. Для 17-го века такое явление фиксируется довольно часто. Подобный случай известен по московской Приписной книге за 1638 год. В отношении приходского храма Воскресения Словущего на Успенском Вражке сказано: "В Воскресении же, на монастыри, келья, живут старицы нищие".
План церкви "Донаторов" - двухчастный. Основной объём составляет прямоугольный наос, размерами 3077 на 2,2 на 3,15 м и подковообразная алтарная ниша 1,5 на 1,8 на 2,15 м. С севера же к наосу примыкает боковой неф, размерами 3,60 на 1,00 на 1,75 м. Он едва отделён от остальной части храма частично стёсанными полуколоннами, шириной до 0,18 м по краям, и двумя арками на потолке между ними. Геометрическая форма арок не выдержана. Между ними, в центре пролёта на потолке и в полу видны остатки оснований столба, стёсанного при перестройке храма. Свод этой части в наземном храме представлял бы собой два купола, покоящихся каждый на четырёх парусах.
В скальном же варианте строители редко придерживались строгой геометричности деталей помещений, и они нередко оказываются сглаженными. В условиях пещерного храма отмеченная перестройка не повлекла значительных изменений. Очевидно, при этом необходимо было убрать только столб, поэтому следы первоначальной конструкции храма читаются довольно легко. Перестройка была вызвана причинами литургического характера и преследовала цель открыть свободный доступ к северной стене. Первоначально же северная часть церкви "Донаторов" представляла собой как бы отдельный придел или неф, отделённый от наоса полуколоннами и колонной между ними.
Вдоль стенки апсиды расположен синтрон шириной 0,2 м, высотой до 0,45 м, в который как бы встроен престол трапециевидной формы высотой до 0,65 м, шириной до 0,55 м. Форма престола очень характерна для скальных храмов Крыма. Выемка для вложения мощей в храме "Донаторов" находится в верхней плоскости алтаря. В северной стене апсиды у стыка с алтарной преградой вырублены одна над другой две ниши, размерами 0,59 на 0,5 на 0,14 м нижняя и 0,66 на 0,54 на 0,18 м верхняя. К востоку от последней есть ещё одна ниша 0,37 на 0,3 на 0,19 м. Она, по всей видимости, выполняла роль протезиса - жертвенника.
Апсида отделялась от наоса алтарной преградой, сохранилось её каменное основание, высотой 0,35 м. В северной части основания расположены два углубления для установки верхней деревянной конструкции преграды. По центру алтарной преграды против Царских врат, вырублены ступеньки, ведущие в алтарь. Наос храма прямоугольный. У его южной стены расположена скамья шириной 0,32 - 0,30 м. Такая же скамья находится у северной стены храма - в его боковом нефе. Каменные скамьи, расположенные по периметру стен храма - обычное явление в церковной архитектуре Крыма и Каппадокии. По Симеону Солунскому, они предназначались для сидения прихожан во время ночных чтений псалмов. В восточной части южной стены вырублено окно, размером 0,46 на 0,48. Оно служило одновременно для освещения алтарной части и наоса. В юго-западной части храма дверной проём шириной 1,7 м.
Особенно замечательны росписи храма. К настоящему времени сохранилась лишь половина прежде видимых росписей. Последние угадываются фрагментарно в апсиде, на потолке наоса, на стенах бокового нефа и его потолке. Роспись выполнена по более толстому слою штукатурки, чем в храме "Успения".
Храм «Донаторов» содержит фресковую роспись с остатками подписей около изображённых фигур и надписей на греческом языке [подписи и одна из надгробных надписей на фресках храма «Донаторов», по материалам, предоставленным Ю. А. Кулаковским, изданы в книге В. В. Латышева. Остатки ещё двух надгробных надписей удалось выявить в ходе дальнейшего изучения фресок храма «Донаторов».
В настоящее время роспись храма «Донаторов» сохранилась лишь в виде фрагментов в апсиде, на простенке, расположенном к северу от предалтарной преграды, на северной стене, на северной части западной стены и на потолке.
В конхе апсиды помещён поясной Деисус – изображение фигуры Христа с фигурами Богоматери и Иоанна Предтечи по сторонам. Ниже Деисуса расположена композиция «Поклонение Жертве», с шестью фигурами предстоящих. Причём пять из них – святители, а крайняя левая фигура – диакон с кадилом. На простенке, расположенном к северу от предалтарной преграды, имеется поясное изображение двух мучениц, под ним – полотенце с изящным орнаментом. На северной стене, в «парусе» между центральным и западным «аркосолиями», сохранился медальон с погрудным изображением неизвестного мученика. Дуги «аркосолиев» северной стены украшены тончайшим орнаментом.
О. И. Домбровский датировал разные части росписи храма «Донаторов» несколькими периодами на протяжении 12-14 веков. Н. Е. Гайдуков, Э. Н. Карнаушенко датировали роспись храма «Донаторов» двумя периодами на протяжении 13-14 веков и даже – начала 15 века. В дальнейшем Н. Е. Гайдуков датировал строительство храма «Донаторов» 12-13 веками, его роспись – 13-14 веками. По мнению И. Г. Волконской, роспись храма «Донаторов» является примером живописи палеологовской эпохи и может быть датирована 14 веком.
В конхе алтарной апсиды - поясной Деисус; Христос с предстоящими Богородицей справа и Иоанном Предтечей слева. Вся фреска покрыта толстым слоем копоти. Изображение Богородицы различить совершенно невозможно. Изображение Христа сохранилось фрагментами. Просматривается нимб, часть волос, одежды цвета красной охры, Евангелие в левой руке, часть руки, а также инициал: ХС. Лучше всего сохранилось изображение Иоанна Предтечи: можно угадать общий контур фигуры, лик с небольшими повреждениями, нимб. Хорошо видны пробела охристого цвета на одежде и запястья рук, воздетых в молитве. При очистке фрески от копоти и мелового налёта, возможно, откроются скрытые пока части и можно будет видеть подлинные цвета.
В нижнем регистре алтарной апсиды - композиция "Се, Агнец" с престолом посередине и предстоящими перед ней святителями. Слева, вероятно, находятся Иоанн Златоуст и Григорий Богослов. Третья фигура, прорезанная нишей протезиса с потиром в руках, очевидно, архидиакон Стефан. Изображения диаконов часто помещаются на жертвенниках, выделенных отдельной апсидой или апсидообразной нишей, поскольку именно диакону средневековыми уставами отводилась основная роль во время приготовления св. Даров. Справа от престола - Василий Великий. Надписи и лики у святителей, к сожалению, не сохранились. В их руках развёрнутые свитки.
За Василием Великим стоят ещё два святителя: одни из них Николай, на что указывает сохранившаяся надпись, и Иоанн. Правее нимба видны четыре греческие буквы, которые, возможно, помогут определить - какой святитель был здесь изображён. Святитель Николай, в отличие от склонённых перед чашей, стоит прямо; правая рука простёрта в благословляющем жесте. Заметим также, что и престол, и нижняя часть алтарной апсиды покрыты лёгким орнаментом.
Св. Иоанн одет в фелонь белого цвета, прописанную светло-голубым, омофор тоже белый, прописан светлой охрой, он переброшен через левую руку. Епитрахиль и палица - охристые. Подризник белый с двумя парами вертикальных тёмно-синих полос. Надо полагать, под светлой охрой нимбов была подкладка красной охры, со временем она проступила в виде пятен.
Вероятно, сначала был написан белый подризник с тёмными полосами, а сверху охрой епитрахиль, причём со временем тёмные полосы подризника стали проявляться на епитрахили. Недоведенные, как бы оборванные, линии прописи говорят о плохой сохранности не только грунта, который весь в мелких выщерблинах, но и красочного слоя, в общем довольно прочного. В данном случае линии прописи на епитрахили очень близки по току к белому. Одним словом, светло-голубое и светло-охристое оказались плохо различимы на белом и к тому же местами стёрты.
Святитель Иоанн одет в обычное епископское облачение. Оно лишено крещатого орнамента. Как уже говорилось, сохранилось несколько последних букв инициалов. Почти не сомневаясь можно заключить, что на фреске изображён местный крымский святой - епископ Иоанн Готский. В таком случае на фреске храма "Донаторов" находится единственное средневековое изображение этого святого, память которого отмечалась по греческим синаксарям 31 мая и 26 июня. Местных святых очень часть помещали в святительский чин нижнего регистра апсид, поэтому в нашем случае нет ничего необычного, кроме уникальности изображения самого Иоанно Готского.
На алтарной арке композиция Благовещения. От этой фрески сохранилось очень мало: нижняя часть трона, на котором сидит Дева Мария, положившая руку на колени. Вероятно, Богородица изображена прядущей пурпурную пряжу, часть нимба, а также часть головы Архангела и надпись "Гавриил". На простенке между алтарём и северной стеной храма написаны две святые жены, одна из них с кувшинчиком в руках. Возможно, здесь изображены мученицы. Отрывок инициала раскрывает, по-видимому, имя мученица Анастасия.
На потолке центрального нефа, против алтаря, можно различить остатки двух композиций: Крещение Господне, на это указывают остатки нимба с надписью "ХС", а также остатки нимбов святого Иоанна Предтечи и ангелов. Другая композиция - ряд фигур со свитками; возможно, это преподобные. Эти фрески сохранились хуже остальных, так как они ближе других к окну и двери.
На арках, отделяющих северный неф от основного пространства храма, вверху написаны фигуры мучеников и преподобных со свитками, а на полуколонне, выдающейся из западной стены, нечто напоминающее голову льва с высунутым языком. К сожалению, на других пилястрах росписи на сохранились.
В западной части потолка бокового нефа находится пять медальонов с погрудными изображениями святых. По мнению Н. И. Репникова, видевшего ещё различимые надписи, с востока на запад изображены апостол Павел, апостол Пётр, великомученик Пантелеймов, мученик Ермолай и неизвестный святой. Медальоны связаны орнаментом, плетённым на сине-сером фоне. В самих же медальонах фон чередуется так: синий и зеленый-красный. Пожалуй, из всего храма только здесь цвета фресок имеют такую насыщенность и свежесть.
На потолке восточной части нефа изображены две житийные сцены: мученик исповедует веру перед царём и казнь мученика. В сцене "усекновения главы" хорошо сохранился лик святого, курчавые каштановые волосы и борода. Святой стоит на коленях и молится Богу. Одет он в красную до пят рубаху; позади его воин с занесённым мечом. Остатке надписи свидетельствуют, что сцена изображала мученический подвиг Феодора Тирона.
На западной стене бокового нефа в центре изображён бородатый мученик в полный рост, в правой руке он держит процветший крест на уровне плеч. Н. И. Репников видел часть имени мученика, до нашего времени этот фрагмент не сохранился.
Справа от него небольшая фигура монахини. Она одета в зеленовато-умбристую мантию, под ней тёмно-синий хитон; на голове коричнево-бордовый оморф. От лика монахини сохранилась только нижняя часть: губы и подбородок. Руки её молитвенно простёрты к мученику.
С другой стороны от мученика бородатый Донатор в головном уборе с меховой опушкой, которую можно принять за корону, особенно глядя на воспроизведение фрески в книге О. И. Домбровского. Уже давно было замечено, что "Донатор" имеет восточные черты лица, что было характерно для византийского портрета начиная с 11-12 веков.
Слева от него находится женщина в головном уборе, который весьма напоминает кокошник. Руки их молитвенно простёрты влево - к изображению святого воина на северной стене. От ликов здесь остались только подбородки; сохранились также верхние части головных уборов. Над головой мужчины Н. И. Репников видел фрагмент молитвенной фразы. Между фигурами Донаторов, остатки ещё одной надписи. В западной части северной стены фрагментами сохранились четыре фигуры. Два святых воина изображены в полный рост. Сохранилась часть нимба, а также рука, держащая копьё, ближнего к Донаторам. У нимба остатки надписи "Святой Георгий".
Между большими фигурами воинов находится ещё одна небольшая фигурка со скрещёнными на груди руками. Сейчас с трудом можно рассмотреть кисти рук и часть одежд на груди, лика не видно совсем. Над этой фигурой надпись, возможно, имя Феодор. Справа от святых воинов остатки нижней части небольшой фигуры, почти полностью уничноженной ещё в древности при сооружении прямоугольной ниши, размерами 0,65 на 0,75 на 0,20 м. Этой нишей нарушена и правая половина изображения одного из воинов.
К прямоугольной нише с запада примыкает еще одна аркосолевидная, занимающая почти всё пространство между основаниями парусов свода, размерами 1,00 на 1,15 на 0,17 м. При её сооружении также пострадала фреска. Н. И. Репников и О. И. Домбровский видели ещё между нишей и полом уцелевший участок росписи, на котором были ясно различимы копыта коня. По всей видимости, на месте большой ниши помещалось изображение подвига одного из святых воинов. Наверняка это был Феодор Тирон, мученичество которого было изображено на потолке - над сценой подвига.
Такое обилие образов святых воинов на стенах крымских храмов, где они, как в данном случае, присутствуют по трое на ограниченной площади стен крохотных пещерных церквушек, объясняется их чрезвычайно распространённым почитанием в Таврике. Не раз отмечалось, что их культ был особенно распространён в пограничных областях Византийской империи. В Малой Азии и Грузии их образы были обязательны в программе росписи любого, даже самого небольшого храма.
В Крыму из 150 церквей, оставленных христианами в 1778 году, 55 были освящены во имя Георгия, Феодоров Тирона и Стратилата и Дмитрия Солунского. Одна из церквей во имя Феодора Тирона находилась при селе Черкес-Кермен. В самом селе никогда не было известно ни церкви, ни развали храма. Вероятно, храм "Донаторов" и был приходской церковью села. Столь пристальное внимание к святому Феодору Тирону в программе росписи храма должно свидетельствовать в пользу такого вывода.
Ниша при сооружении, которой был разрушен сюжет с конным Феодором, по своей глубине и размерам могла служить для установки большой выносной иконы. Перестройку храма, повлёкшую за собой снос колонны и вырубку ниш, можно связать с моментом обретения общиной этого образа. Судя по всему, это был образ Феодора Тирона. Несомненно, образ, находившийся в нише северной стены, заменивший более раннюю фреску, был храмовым. С ним были связаны многие литургические моменты. Вокруг него концентрировался целый комплекс священнодействий, включавших, очевидно, торжественную процессию с выносом образа в храмовый праздник. К сожалению, после выселения греков в Приазовье икона пропала, как и многие другие крымские святыни. Теперь можно уверенно говорить лишь о персонаже, представленном на ней, и её размерах.
Большие иконы в средние века были большой редкостью. Они чаще всего жертвовались храмам богатыми ктиторами. Хорошо известна замечательная икона святого Георгия 12-го века с росписью по рельефу, хранившаяся в приходском храме Балаклавы (сейчас в киевском Музее Украинского Искусства). К числу таковых должна была принадлежать и икона из Черкес-Кермена. Возможно, она попала в черкес-керменский храм после турецкого завоевания 1475 года. Происходить она могла из какого-то большого городского храма или монастыря разорённого турками. Жители села, очевидно, считали её своей святыней. Их особым вниманием к образу и его значимостью можно объяснить ту, пусть неумелую, перестройку храма, которая последовала вслед за появлением иконы в храме.
Стиль росписи храма «Донаторов» высокого мастерства, по мнению Н. И. Репникова, исходил от столичных константинопольских течений первой половины 14 века [по мнению Н. И. Репникова, в эски-керменских росписях отражаются два художественных влияния, не совпадающие хронологически. Одно из них, имея аналогии на Кавказе (в Грузии), исходит от малоазийских истоков и датируется 12-13 веками. Другое, неся в себе элементы так называемого высокого стиля, исходит от столичных константинопольских течений первой половины 14 века.
В росписи храма святого Феодора ясно чувствуется развитый стиль палеологовской эпохи: видны сочные уверенные мазки светлой краски. Подобная манера наложения красочных слоёв была выработана византийскими монументалистами ко второй половине 14-го века.
В качестве аналогий можно привести росписи Целенджихи, выпоненные под началом константинопольского художника, а так же новгородские росписи времён Феофана Грека. От последних фрески Черкес-Кермена отличаются большим схематизмом и меньшей степенью свободы в композиции, хотя следует отдать должное чувству цвета художника. Роспись апсиды выдержана преимущественно в серебристых тонах. Фон практически везде тёмно-синий. Разделители регистров наведены красной и белой линией. Из общей палитры выбивается, пожалуй, только ярко-зелёный фон одного медальона на потолке бокового нефа. С полной уверенностью можно черкес-керменские росписи можно отнести ко второй половине 14 века, когда в иконописном искусстве постепенно стала преобладать линейная система изображения.
Современное название храма (от латинского слова «даритель», «приносящий дар») является условным. Оно связано с расположенным в узком «аркосолии» западной стены и ближайшей к ней части северной стены портретным изображением «донаторов», или «княжеской семьи»: молодой женщины в тёмно-пурпурном платке и оливковом плаще, похожем на монашеское одеяние, и мужчины с бородой, в шапке с красным верхом и меховой опушкой, с волнистыми локонами, падающими на плечи. Между фигурами женщины и мужчины помещено изображение высокой мужской фигуры с нимбом.
На ближайшей части северной стены, под «парусом», помещено изображение девичьей фигуры в тёмно-розовом платье с короткими рукавами, в остроконечном кокошнике, с серьгами в ушах. Сбоку от изображения девичьей фигуры – буквы, которые по мнению В. В. Латышева, представляют собой остаток надписи, содержащей слово, что означает «почил» (упокоился). По мнению О. И. Домбровского, портретное изображение «княжеской семьи» может быть датировано 12-13 веками (то есть, согласно О. И. Домбровскому, - ранним периодом росписи этого храма).
В настоящее время от композиции, представляющей «княжескую семью», сохранился фрагмент изображения молодой женщины в виде нижней части головы и части торса, а также отдельные фрагменты изображений высокой фигуры с нимбом, бородатого мужчины и девичьей фигуры. В западном «аркосолии» северной стены, рядом с фигурами двух святых воинов в рост, помещены изображения двух донаторов. От фигуры одного из донаторов сохранились только небольшая часть торса и кисти рук, скрещенных на груди. Фигура другого донатора почти полностью утрачена, сохранилось только изображение ног, обутых в остроносые сапожки.
По мнению И. Г. Волконской, предположение О. И. Домбровского о разновремённости росписи отдельных частей храма «Донаторов» ни по стилю живописи, ни по технологии приготовления штукатурного раствора не подтверждается, и в целом программа росписи позволяет говорить о поминальном характере храма, в живописи которого выражена идея покровительства святых воинов княжеской семье. После гибели Эски-Кермена, возможно, в конце 13 века жизнь в окрестностях города на какое-то время замирает. «Возможно, роспись храма «Донаторов» связана с возобновлением поселения и желанием увековечить память членов семьи местного правителя.
Роспись храма «Донаторов», также как росписи храма «Успения» и храма «Трёх всадников», сильно пострадала от намеренного повреждения [в трёх пещерных храмах Эски-Кермена и его округи, содержащих фрески, наиболее сильно пострадали от повреждения росписи храма «Успения» и храма «Донаторов». Фреска храма «Трёх всадников», возможно, была подновлена. В начале 1970-х годов она оказалась облитой чёрной краской и находилась в этом состоянии около двух десятилетий. В 1991 году фреска храма «Трёх всадников» была очищена А. В. Афониным в ходе осуществления эколого-реставрационных работ в Эски-Кермене]. Фресковые росписи пещерных храмов Эски-Кермена и его округи были изучены А. И. Анисимовым и Н. И. Репниковым в 1928 году.
О. И. Домбровский, на основе результатов изучения фресковых росписей храмов Эски-Кермена и его округи, пришёл к следующему примечательному выводу: «Из многих провинциальных византийских школ живописи та школа, которая в 12-14 веках складывалась в юго-западном Крыму, была одной из наиболее поддавшихся столичным влияниям; она тесно соприкасалась с придворным аристократическим искусством Византии».
