Ехать по просторам тульской губернии, пересекая поля, речушки и полноводные реки, наслаждаться цветением луговых трав и тиньканьем пищуг. Ехать, не думая ни о чем, не вспоминая прошлого, ни грезя будущим. Что может быть лучше российской дороги, уходящей за горизонт? И мысли уносятся далеко-далеко, и душа сияет. Но вдруг перед вами предстает грустное зрелище: старый храм, убогий как матушка - Россия, глазницы его окон печально смотрят на всё это великолепие природы вокруг. Старая барочная усадьба, с полуразвалившимися то ли от ветхости, то ли при помощи людей полукруглыми балкончиками, все с такими же грустными глазами, просящими и так задевающими вашу парящую на тот момент в небесах душу. Пробираясь по высокой, едва примятой кем-то травой, вы приближаетесь к этому кусочку, осколку царской России с осунувшимся лицом, изъеденным морщинами. Наконец, вы заходите в дом и чувствуете запах. Запах прошлого. Эти стены хранят дух всех времен, этот пол знает шаги многих до вас. Если бы они могли говорить, то какие бы удивительные истории поведали бы? Какие тайны мы бы могли разгадать? Но вас окружает лишь тишина... Или... Слышите?
Да, были времена... Помню, помещица была у нас грозная, да и фамилия была под стать - Резвая. Сама-то из крестьянского рода вроде из Тверской губернии, а гордая, крестьян-то наших угнетала,спокойно жить не давала. Да, тяжелые тогда были времена, уж и несколько раз они, крестьяне-то, жалобы писали, и приказы не выполняли. Да что там! Наталья Семеновна не тот человек была, чтобы кому-то уступать, секла их по-страшному, запирала в подвале. И из уезда приезжали, не права ты, мол, Наталья Семеновна, да только послушает она их, а крестьян-то из тисков своих не выпускает. Приезжали в другой раз с экзекуцией из губернии, только тогда присмирел простой люд. Что поделать, брат, прав у него не было тогда. Еще случай был, до Резвой, у помещика моего первого Игнатьева дочь была, да взяла хворь ее, слабость да кашель постоянный, ездили к нам дохтора разные, все медики заморские, да никто излечить ее не мог. Извини, мол, барин, климат не тот, не справится дочурка с болезнью. Во как! Это как же не тот климат у нас? Погляди сам, какие просторы! Ну дак, расстроился барин, однажды помолился Господу и обет дал, что коли излечит ее Господь, так он построит в селе храм каменный. И действительно, много гуляла девушка в саду в нашем, все вишня и яблони росли, заприметили ли вы его жалкие остатки? чудо - стала она расцветать. Иван Степанович на радостях и средств не пожалел - выстроил тепершний Храм, во имя Знамения Божией Матери.
А были у меня и тяжелые времена, долго стоял я без хозяев, прежние-то по какой причине уехали, не скажу, сам не ведаю. Только с тех пор и не было хорошего барина у меня. Окна заложили, коль где трещина появлялась, латали чем попало. Потом как вроде крестьяне стали жить, работники в село наше приезжающие, а посля и те пропали. Забили окна мои, двери. Не надолго, правда. А что сейчас? Да сами всё видите. А что дальше? А мне и думать не хочется, вон и балкончик уже развалился. Да, были времена...
