«Я не могу сказать, где именно родилась первая заводка баснословия о стальной блохе, то есть завелась ли она в Туле, на Ижме или в Сестрорецке, но, очевидно, она пошла из одного из этих мест. Во всяком случае сказ о стальной блохе есть специально оружейничья легенда, и она выражает собою гордость русских мастеров ружейного дела. В ней изображается борьба наших мастеров с английскими мастерами, из которой наши вышли победоносно и англичан совершенно посрамили и унизили. Здесь же выясняется некоторая секретная причина военных неудач в Крыму. Я записал эту легенду в Сестрорецке по тамошнему сказу от старого оружейника, тульского выходца, переселившегося на Сестру-реку в царствование императора Александра Первого. Рассказчик два года тому назад был еще в добрых силах и в свежей памяти; он охотно вспоминал старину, очень чествовал государя Николая Павловича, жил «по старой вере», читал божественные книги и разводил канареек. Люди к нему относились с почтением.»
С таким предисловием в 1881 году в журнале «Русь» впервые вышел «Сказ о Тульском косом Левше и о стальной блохе (Цеховая легенда)», написанный Николаем Лесковым, получившим впоследствии широкую известность как повесть «Левша». И, несмотря на то, что автор произведения не раз подчеркивал, что Левша – это собирательный образ, не имеющий реального прототипа, большинство историков уверенны в том, что прототип у Левши всё же был, и им являлся выдающийся машиностроитель, работавший на Тульском оружейном заводе - Алексей Михайлович Сурнин. «Сказ» пропитан местной топонимикой (в нем, например, упоминается Московская и Киевская заставы, оружейная слобода в Заречье и т.д.) и реалиями жизни тульских мастеровых конца XVIII – начала XIX столетий. А главное подтверждение – это реальная история жизни Алексея Михайловича.
В 1785 году два молодых перспективных мастера Тульского оружейного завода, Алексей Сурнин и Яков Леонтьев, по приказу князя Потемкина были отправлены «для совершенствования в мастерстве» в Англию. Их распределили на английские оружейные заводы. Алексей Сурнин был определен на стажировку на мануфактуру Генри Нока – известного в те времена конструктора и создателя нового оружия. Сурнин живо интересовался производством вооружений, чем весьма понравился англичанину. После стажировки, в Туле его встретили неприветливо. Заводское руководство никак не желало поддерживать его начинания. Тогда оружейный мастер написал письмо фавориту Екатерины II, графу Зубову, в котором изложил своё видение реформирования оружейного дела в России. Письмо имело благоприятные последствия, Сурнина оперативно назначили мастером оружейного дела и «надзирателем всего до дела ружейного касающегося». Идеи Сурнина оказались перспективными, под его руководством резко возросла выработка на Тульском оружейном заводе и улучшилось качество производимого здесь оружия, за что мастер получил существенную денежную премию и стал титулярным советником. Женился, у него было пятеро детей. В Чулковской слободе у Сурнина появился хороший дом, он пользовался заслуженным авторитетом, хотя славы лесковского Левши у него, конечно, не было. Скончался Сурнин в 1811 году, и был похоронен на кладбище Дмитрия Салунского, где традиционно хоронили оружейников. А в 1886 году историк Бортеньев опубликовал письма Воронцова, в которых упоминался Сурнин. Эта история попала на глаза Лескову, в результате и появился рассказ о тульском мастере Левше.
(Ссылки давать не буду, так как их очень много, и не ясно, где первоисточники. Что-то написал своими словами на основании прочитанного, что-то просто скопировал.)
