У седого Урала, там, где ветры вольны, В сотне вёрст от Ямала и от Карской волны Есть посёлок-крупица на реке Хальмер-Ю, Одинокою птицей он парит в том краю. ()
Среди тысяч населённых пунктов нашей страны, опустевших за последние четверть века, Хальмер-Ю – один из самых известных. Численность населения этого посёлка городского типа в лучшие его годы достигала 7,7 тыс. человек. Теперь в тундре остались лишь руины посёлка и двух его шахт.
Недолгая жизнь Хальмер-Ю целиком и полностью связана с угледобычей. Здесь, на территории Печорского угольного бассейна, в 1941 году было открыто Хальмеръюское месторождение каменного угля. Летом 1942 года оно было исследовано геологической партией Г. А. Иванова. Уголь оказался коксующийся, да не простой, а исключительно редкий – самого, что ни на есть, высшего качества. Топить им печь нельзя, но именно такой уголь требуется для коксохимической промышленности, для выплавки чугуна и стали…
Своё имя месторождение (как и возникший впоследствии посёлок) получило по названию протекающей здесь реки Хальмеръю. Сей гидроним составлен из двух разноязычных слов: ненецкого «хальмер» (кладбище) и коми «ю» (река), что можно понять как «кладбищенская река». Ненецкие захоронения часто размещаются на возвышенностях по берегам рек, поэтому слово «хальмер» весьма распространено в гидронимах Крайнего Севера: р. Хальмервож, р. Хальмеръёль, р. Хальмершор, р. Хальмеръяха, оз. Хальмерто...
За лето 1942 года первая партия геологов смогла выполнить лишь небольшой объём работ – не хватило времени, да и силы были незначительны. Поэтому на месте будущего посёлка управление комбината «Воркутауголь» решило оставить группу рабочих с двухмесячным запасом продовольствия: надо было определить параметры месторождения и завершить первый этап поисковых работ. С наступлением санной дороги предполагалось пополнить запас продуктов, увеличить число рабочих и начать проходку глубоких шурфов и бурение. Однако осень сорок второго года на Крайнем Севере выдалась на редкость дождливой и затяжной. Мокрый снег не успевал покрыть белым саваном тундру, как новый дождь оголял все вокруг. Раскисшая от воды земля сделала путь непроходимым даже для лошадей. А потом повалил такой сильный снег, что выехать в тундру опять стало невозможно. Дорога на Хальмер-Ю оказалась закрытой. Глубокой осенью 1942 года маленькому отряду геологов и рабочих, «окопавшемуся» на Хальмер-Ю, была сделана попытка доставить продовольствие на оленях. Но расстояние в 80 километров стало непреодолимым барьером. Из ста оленей в Воркуту вернулись четырнадцать – остальные погибли в пути. Ягель оказался вмёрзшим в лёд, и олени гибли от бескормицы. Несколько раз на Хальмер-Ю вылетали самолёты, но найти среди безбрежной тундры две небольшие палатки, затерянные на 68 градусе северной широты, пилоты не смогли. День становился всё короче и короче, и два стареньких ПО-2, которыми в то время располагал «Воркутауголь», были не в состоянии решить основную задачу: спасти людей. В январе на поиски отряда вышли лучшие лыжники комбината. Взяв, кроме своего обычного снаряжения, еще по две буханки хлеба и паре лыж, они достигли Хальмер-Ю, и обнаружили там людей в состоянии крайнего истощения. После ночёвки все отправились обратно в Воркуту, но уже через несколько километров пути выяснилось, что спасаемые двигаться самостоятельно не могут. Тогда их уложили на сделанные из лыж волокуши и потащили за собой. С большими трудностями отряд преодолел половину пути, где его встретила группа, вышедшая навстречу…
Весной сорок третьего разведку нового месторождения продолжили. За короткое северное лето на месте будущего посёлка была создана необходимая материальная база, и к осени там жило уже около 250 человек. Работали радиостанция, столовая, пекарня, баня, на зиму был заброшен необходимый запас продовольствия. Восемь буровых бригад одновременно проходили три глубоких шурфа.
9 января 1945 года на разведанном месторождении была заложена шахта «Хальмер-Ю», а 27 июня 1957 года был выдан на-гора первый уголь. Первоначально добыча составила 250 тонн в сутки, а впоследствии она приблизилась к 1 тысяче тонн. Сложное геологическое строение месторождения, крутопадающие (до 80-90 градусов), тонкие и перемятые пласты делали добычу трудоёмкой и тяжёлой. В сравнении, например, с шахтой-гигантом «Воргашорская» объём добычи был на порядок меньше. Плюс к этому, 80%-процентная северная надбавка к зарплате шахтёров, суровые условия Большеземельской тундры, в конце концов, просто отдалённость посёлка делали себестоимость хальмеръюского угля самой высокой во всём СССР. Но зато из этого ценнейшего угля на Череповецком и Новолипецком металлургических комбинатах выжигали лучший в мире кокс для выплавки высококачественной стали. Поэтому, когда в 70-х годах вставал вопрос о закрытии шахты, её жизнь всё-таки продлили – заменить высококачественный хальмеръюский уголь стране оказалось нечем.
4 октября 1954 Хальмер-Ю был присвоен статус рабочего посёлка и создан поссовет.
23 ноября 1959 посёлок был передан из состава Ненецкого национального округа Архангельской обл. в состав Коми АССР и подчинён Воркутинскому горсовету. В 1959 году здесь проживало уже 7,1 тыс. человек.
В мае 1953 года Хальмер-Ю и Воркуту связала 83-километровая железная дорога – до этого связь с посёлком была в основном вездеходами или по зимнику. Дважды в день стал ходить поезд. Зимой, бывало, узкоколейку заметало снегом, и жителям приходилось по нескольку дней ждать, когда очистят пути. В феврале 1976 года железнодорожники прокладывали путь к посёлку в течение трёх суток, поскольку снежный покров на ветке достигал пяти метров…
В Хальмер-Ю была создана развитая социальная сфера. Здесь были Дом культуры, библиотека, два детских сада и ясли, общеобразовательная и музыкальная школы, школа рабочей молодёжи, больница, профилакторий, общежитие, дом быта, хлебопекарня, магазины. Кроме того, здесь находилась самая северная в Коми метеостанция.
Но кто может лучше рассказать о жизни в посёлке, чем сами его жители:
«В семидесятые годы это был островок реального развитого социализма в СССР. Я — ребенок, искренне верил в то, что говорили по телевизору про нашу социалистическую Родину, потому что окружающая меня реальность соответствовала тому, что декларировалось на страницах газет и с трибун съездов. В поселке было отличное снабжение — полки магазинов ломились, бытовые, коммунальные, культурные условия были ничуть не хуже, чем в крупном городе на Большой земле. Я, например, во втором классе ходил в балетную студию. А какие были отношения между людьми... Доброжелательность, приветливость, взаимопомощь — все это было для нас естественные отношения. Двери в квартиры практически никогда не запирались, в поселке не было милиционера, — приезжал участковый из города по пятницам на два часа. Я в 17 лет поступил в институт в Москве, и когда впервые услышал, как люди ругаются в автобусе, для меня это был шок, я не представлял, что один человек другому может говорить такие слова. Наверное, это шло от материального благополучия, но не только, все-таки климатические условия, опасная работа заставляли народ быть ближе друг к другу. А за деньги платилась очень высокая цена — в среднем в год на шахте погибало человек пять. Самое страшное воспоминание — когда в шахте случался обвал. В поселке мгновенно это знали. Народ толпился возле шахты — ждали, кто погиб, кто выжил. Дальше дикие крики вдов... Вздохи облегчения и сочувствия. Все это накрепко нас сплачивало. Мы считаем себя особой породой людей — хальмерюсцы. Вместе нам хорошо, мы понимаем друг друга. Только вот поселок убили, и ничего с этим не поделаешь. Тяжело говорить об этом».
Игорь Меринов
«У нас было все, что нужно для нормальной комфортной жизни – от парикмахерской до ресторана, который носил романтичное название «Белые ночи». И жили мы как в коммуналке – в хорошем смысле, – или как семья. Двери практически не закрывались. Каждый друг друга знал, все беды и радости делили. Вероятно, обособленность и отдаленность поселка сыграла в этом свою роль. Поселок располагался в красивейшем месте. Рядом горы, множество полных рыбы рек, озера, водопады, красивейшее северное сияние. Зимой к нам частенько заходили песцы, зайцы, редко, но все же, неподалеку появлялись медведи. Морозы у нас, конечно, были более суровыми, чем в Воркуте – долинное расположение и близость океана сказывались».
Виталий
«Я, например, скучаю по конкретной свободе, которая была в поселке повсеместно, ведь можно сравнить наш поселок малость с диким западом — офигенные просторы, где человек ощущал себя и вправду венцом природы и вершителем своей жизни, где все возможно, но иногда очень опасно. Не это ли был вкус самой настоящей жизни, которую даже рядом сравнить нельзя с нашей суматошной, закомплексованной и американско-потребительской жизнью на Большой земле. И если я поеду в Хальмер-Ю, то, наверно, основной причиной будет эта: вспомнить и испытать еще раз все ощущения настоящей, не пластиковой, даже где-то малость первобытной, жизни; так сказать, поговорить с духами предков, которые превыше всего ценили свою личную и свободу вообще».
Василий
Но вот пришла вторая половина восьмидесятых… Великая страна – под чутким руководством меченого иуды и прогнившего насквозь партаппарата – стала стремительно рушиться. Хотя некоторые считают, что в гибели посёлка виновато постановление Правительства РФ № 1351 «О ликвидации шахты Хальмер-Ю» от 25 декабря 1993 года, на самом деле он был обречён гораздо раньше, ещё в 80-ых, при Горбачёве. Ведь ресурсы шахты не безграничны – к моменту вынесения постановления шахтное поле действующей шахты было практически выработано, а для продолжения угледобычи нужна была новая шахта. Которая, в свою очередь, в один миг из воздуха не возникнет – надо было начинать её строительство ещё в восьмидесятых, за несколько лет до полной выработки пластов существующей шахтой. Но в годы Перестройки никто этого делать, естественно, и не думал… С другой стороны, вряд ли у кого-то вызовет сомнение тот факт, что, даже если бы новая шахта была уже построена, в 90-ых она всё равно была бы уничтожена, наряду с другими, под предлогом нерентабельности. Кстати, что касается «нерентабельности» – в начале девяностых месторождения в районе Хальмер-Ю хотели купить немцы, построить в Усть-Каре угольный терминал, и добывать здешний уголь для своего фатерлянда. Им не продали – оно, конечно, к лучшему, но сам факт иллюстрирует, что причина не в нерентабельности шахт, а в предателях у власти, стремившихся успеть разрушить за время своего правления как можно больше – в угоду заокеанским «друзьям»... Так что, если посмотреть в корень, трагедия Хальмер-Ю – это просто маленькая составная часть в большой трагедии всей страны.
Расселение посёлка, в духе общего распада и хаоса того времени, прошло с нарушениями и огромными злоупотреблениями с разных сторон, ибо всегда найдётся достаточно паразитов, желающих устроить себе пир во время чумы. Многим жителям повезло – они получили хорошее жильё в регионах по собственному выбору, но при этом последних обитателей Хальмер-Ю выселяли силами ОМОН – их силой погрузили в поезд и вывезли в Воркуту... На подробный разбор здесь вся эта история меня не вдохновляет, кому интересно – сами могут всё найти и прочитать, благо информации предостаточно…
28 сентября 2001 года территория опустевшего посёлка была передана под авиационный полигон «Пембой», и возвышающиеся в тундре здания стали периодически служить мишенями для испытаний крылатых ракет. Вся страна вновь услышала про Хальмер-Ю в августе 2005 года, когда СМИ сообщили, что лично В. В. Путин выпустил несколько ракет по Дому культуры бывшего посёлка с борта стратегического бомбардировщика Ту-160.
Конечно, испытания новых вооружений – дело нужное, но можно понять чувства людей, для которых Хальмер-Ю был родным домом, в котором они прожили много лет, и покинули не по своей воле… Для них это – ни что иное, как вандализм. И с каждым запуском ракет от посёлка остаётся всё меньше и меньше…
В наши дни Хальмер-Ю часто посещается людьми. За те 2 дня, что я провёл там, постоянно кто-нибудь приезжал… В основном, конечно, посетители – воркутинцы, но и туристы из разных уголков России проявляют немалый интерес к городу-призраку. Уже несколько раз собирались и приезжали бывшие хальмеръюсцы, разбросанные ныне почти по всей стране. Надписи, оставленные ими на стенах своих бывших домов, говорят сами за себя…
Теперь вот ещё и первые геокэшеры сюда добрались… Надеюсь, что не последние.
