Над Карским морем продолжался полярный день... Северное солнце, лишь приблизившись к линии горизонта, вновь начинало свой плавный подъём наверх. На календаре была середина лета – 17 июля 1942 года… Это были трудные дни для Советского государства, одни из самых трудных за всё время войны. Тяжёлая ситуация была на всех фронтах, на южном и юго-западном участках обстановка складывалась катастрофическая. Части вермахта форсировали Дон и, захватив часть Воронежа, рвались к кавказской нефти, начинали наступление на Сталинград… В Баренцевом море только что был разгромлен конвой PQ-17, что привело ко временной приостановке арктических конвоев…
* * *
Ледокольный пароход «Федот Попов» продвигался к выходу из Байдарацкой губы Карского моря, держа курс на Амдерму. Примерно в семи милях по левому борту проплывал низкий берег, за ним на многие десятки километров простиралась тундра, а вдали на юго-западе в бинокль легко можно было различить горы северной оконечности Уральского хребта. Прямо на траверзе парохода лежал остров Левдиев.
Иван Александрович Креницын, начальник экспедиции, вышел на палубу и вдохнул солёный морской воздух… Был солнечный, по-настоящему тёплый летний денёк, и лишь лёгкий ледяной ветерок с севера напоминал о том, что Арктика рядом.
Креницын был очень доволен. Экспедиция дала удивительные результаты, превзошедшие все ожидания. Находки обещали серьёзно продвинуть вперёд советскую науку…
Креницын вспомнил, как начиналась эта экспедиция… В обстановке строгой секретности, они вышли из Архангельска перед самой войной, направившись к берегам Ямала. Там, в тундре, вдалеке от освоенных мест, недавно были обнаружены следы древней высокоразвитой цивилизации… Целью экспедиции являлись археологические изыскания и подробное изучение найденного.
И вот, преодолев за прошедший год множество трудностей и лишений, проделав огромный объём работы, они возвращались с результатами, которыми можно было гордиться…
Внезапно мысли Ивана Александровича были прерваны криком наблюдателя с мостика: «Подводная лодка справа по борту!»…
Немецкая субмарина типа VIIC показалась над водой в 12 кабельтовых к северу от парохода. Это было полной неожиданностью. До сих пор не было зафиксировано случаев захода немецких подлодок сюда, в тыловое Карское море. Что этот «волк» делает здесь, в мелководной Байдарацкой губе..?
Креницын поспешно взбежал на капитанский мостик. Тем временем, с подлодки начали подавать пароходу сигналы: остановиться и приготовиться к досмотру... Капитан, Николай Фёдорович Рощин, обратился к Креницыну:
– Что за чёрт? Откуда они здесь взялись? Что надеются найти у нас? Не могут же они знать…
– Бумаги экспедиции и артефакты не могут попасть в руки немцев. Мы не имеем права подчиняться этому приказу, – прервал его Иван Александрович.
– Но что Вы предлагаете? Мы не имеем вооружения, нам не скрыться и не уйти от лодки…
– Нет ли у нас шанса взять противника на таран?
– Они слишком далеко. Увы, наша скорость не позволит…
– Тогда нам остаётся одно – повернуть к берегу и попытаться добраться до него.
Капитан отдал рулевому команду о смене курса и перевёл рукоятку машинного телеграфа на «Полный вперёд»…
Подводная лодка открыла огонь из палубного артиллерийского орудия и начала преследование парохода, постепенно сокращая дистанцию.
88-миллиметровые снаряды полетели вслед пароходу… По мере пристрелки артиллеристов подлодки и сближения судов, урон, наносимый лодкой, всё возрастал. Снаряды ударяли в палубные надстройки, в борт и корму. Рои осколков разлетались по судну, оставляя раненых и убитых… Рулевое управление было повреждено, но пароход продолжал движение к берегу на пределе сил своей паровой машины.
Креницын, собрав наиболее ценные артефакты и документы, поместил их в герметичный водонепроницаемый контейнер и, положив его в свой портфель, взял с собой…
Когда до берега оставалось уже не более 8 кабельтовых, снарядами были нанесены критические повреждения. Через пробоины в машинное отделение хлынула вода – во избежание взрыва котлов пришлось спустить из них пар через предохранительные клапаны; судно полностью потеряло ход и стало быстро погружаться в воду... Спасательными шлюпками возможности воспользоваться не было – к этому моменту они уже были изрешечены осколками. Оставшиеся в живых матросы стали прыгать за борт, в ледяную воду, в надежде добраться до берега вплавь. Лодка, находившаяся теперь на расстоянии 4 кабельтовых, продолжала огонь по тонущему пароходу. В этот момент Иван Александрович, ещё не успевший покинуть судно, получил ранение осколком, и прыгнул, а, точнее, упал за борт…
Пароход лёг на грунт ровного дна, которое здесь было всего лишь в нескольких метрах от поверхности – верхушка одной из мачт осталась торчать над волнами. На поверхности остались плавать обломки древесины, пустые бочки, и прочие предметы, оказавшиеся легче воды… Креницын, превозмогая боль и красный туман, застилающий глаза, доплыл до одного такого обломка и, ухватившись за него, собрав все силы, выбрался из воды. Прикрыв телом драгоценный портфель, он потерял сознание…
