На самом юге Крымских гор, Меж двух стихий: водой и небом, Христом явился на простор Храм на скале. Он манит светом, И позолотою крестов, И первозданной белизною, И скромной зеленью лесов, И обещанием покоя. К нему, извилистой тропой Восходят люди за прощеньем. Идут, идут, любой порой, За ощущеньем воскресенья. Над вереницей быстрых дней Сияет храм Форосский гордо. С его утеса даль видней. Там слёзы льются от восторга.
Все, кому доводилось проезжать из Севастополя по старинной вьющейся серпантином дороге, видели Форосскую церковь, одиноко стоящую на Красной скале. Храм Воскресения Христова или, как его чаще называют, Форосская церковь - одна из визитных карточек Крыма. Устремленная ввысь своими куполами белоснежная святыня словно парит над землей.
С историей появления храма Воскресения Христова связано множество легенд. Одна из них повествует о том, что юная дочь некоего богатого купца (по другой версии - сам купец, по еще одной - его возлюбленная) однажды каталась в горах. Вдруг лошади, испугавшись чего-то, обезумели и понесли ее экипаж прямо в пропасть. Казалось, гибель неминуема. Но на самом краю обрыва кони резко остановились, словно наткнулись на невидимую непреодолимую преграду. Купец решил построить на этом месте храм. Однако правдой во всех этих легендах является лишь одно: Форосская церковь действительно была возведена в честь чудесного спасения, но не купеческой дочери, а императорской семьи.
17 октября 1888 года на станции Борки Курско-Харьковской железной дороги произошли поистине чудесные события: там, во время крушения поезда, шедшего из Крыма в Петербург, спасся государь-император Александр III и его семья. Поезд сошел с рельсов, но император не пострадал. Потрясённый известием об этом происшествии, крупнейший российский торговец чаем и фарфорозаводчик Александр Кузнецов испросил высочайшей милости построить в честь спасения императора церковь в Форосе.
В 1892 году благодаря Кузнецову над Форосом вознесся храм удивительной красоты. Место для строительства - на вершине почти 400-метровой Красной скалы - было предложено инженером Блажновым, который считал эту точку центром пейзажа, открывающегося со стороны поселка.
Построена она в русском стиле в два яруса, по бокам и в центре – купола разной величины, всего их девять. При строительстве храма применялась особая техника кладки плоского кирпича – плинфы, стены облицованы белым инкерманским камнем. Украшает храм узорчатое крыльцо с устремлённой вверх колокольней, позолоченные кресты ярко сияют на солнце.
Колонны с резными капителями, панели и подоконники были выполнены из караррского мрамора. Пол украшала мозаика знаменитого итальянского мастера Антонио Сальвиати. Во внутреннем оформлении церкви привлекал внимание резной дубовый иконостас с позолоченными Царскими вратами. Иконы для храма писали известные русские живописцы: А. Корзухин, академик Е. Сверчков, икона «Рождества Христова» принадлежала кисти К. Маковского. Стены храма были расписаны византийским орнаментом.
4 октября 1892 года церковь была освящена епископом Таврическим Мартинианом во славу Воскресения Христова. Через шесть лет в десятую годовщину чудесного спасения августейшей семьи церковь посетил император Николай II.
Судьба храма, как и двух его настоятелей, была трагична. Первого, о. Павла Ундольского, репрессировали в 1924 г. Второй, о. Петр, в миру Виталий Посаднев, восстановивший храм из руин, был злодейски убит в 1997 году.
До 1917 года при храме работала школа грамоты, затем церковно-приходская школа. После революции 1917 года для русских церквей наступило трудное время. Двери многих церквей и храмов надолго закрылись. В Форосской церкви, стоящей в отдалении от больших городов, ещё несколько лет совершались службы, церковная жизнь шла своим чередом, оставаясь в бурном море жизни островком спокойствия и мира. Но очередь дошла и до неё.
В 1924 году был репрессирован и сослан священник Павел Ундольский. Храм закрыли и постарались придать ему «гражданский» вид: сорвали кресты, сняли колокола с колокольни. По решению комиссии изъяли церковные ценности: сосуды для богослужений, золотые подсвечники, дарохранительницу, паникадило, драгоценные ризы с икон, а сами иконы работы известных мастеров пропали бесследно.
Почти семь десятилетий храм находился в запустении и забвении. Сразу после войны в церкви был устроен ресторан, позже церковь приспособили под склад. В последние годы хозяйничали в ней дикие туристы да ветер, сердито завывавший в дырявом куполе. Такой застал Форосскую церковь 24-летний отец Петр, когда получил Воскресенский приход. Восстановление Форосской церкви было тайной мечтой его детства.
Виталий крестился в 9 классе в день своего рождения без согласия матери. После выпускных экзаменов сын заявил, что собирается уехать во Владимир и поступить в иподиаконы Свято-Успенского кафедрального собора, куда его пригласил отдыхавший в Севастополе архимандрит Кирилл из Владимирской епархии. Во Владимире Виталий пробыл недолго, той же осенью его призвали в армию. После армии Виталий принял постриг с именем Петра, в честь святителя Петра Московского, был рукоположен в иродиаконы и назначен в Свято-Благовещенский собор в городе Муроме. Одновременно он поступил в Московскую духовную семинарию. В Муроме отец Петр участвовал в первом большом церковном деле - возвращении мощей Муромских святых благоверных князя Петра и княгини Февронии из музея в храм Божий. В Муроме у отца Петра всё складывалось хорошо: и по службе в соборе, и отношения с прихожанами. Но он никогда не забывал другой храм: поруганный, брошенный людьми, одиноко стоящий на утёсе. Осенью 1989 г он подал прошение архиепископу Владимирскому и Суздальскому о переводе в другую епархию.
В Крымской епархии после рукоположения в иеромонахи ему предложили на выбор возглавить либо Покровский, либо Владимирский храмы. Оба они пребывали в отчаянном состоянии запустения. Отец Петр выбрал ещё более трудную для священнического служения Форосскую Воскресенскую церковь, стоящую высоко в горах, вдали от людей.
Первым его помощником по восстановлению Воскресенской церкви стал отчим Вячеслав Васильевич. Накануне Троицы сели они в машину и поехали искать прихожан, чтобы сообщить, что открывается церковь, и пригласить на службу. Подмели полы, вынесли мусор и, как могли, приготовили полуразрушенную церковь к светлому празднику Троицы. Утром приехали верующие из Севастополя, пришли жители ближних сёл Меласса, Форосса, Орлиного. Все поздравляли друг друга.
Вскоре после этого события у молодого священника появились помощники из числа прихожан, потихоньку начиналась реставрация храма. Настоятелю помогали московские духовные чада и отчим, который продал свой дом в Донецкой области и отдал деньги на восстановление церкви. Возрождённый храм на Красной скале притягивал верующих. Доброту и духовную проницательность отца Петра отмечали многие. И детскую чистоту. Отца Петра любили. Росли ряды его паствы. На храм жертвовали совсем незнакомые люди. Церковь хорошела на глазах: сияли золотом купола и кресты, оделись в разноцветные витражи окна. На Красную скалу зачастили туристы.
Восстановление Воскресенской церкви, длившееся почти семь лет, подходило к завершению. Оставалось установить последнее украшение - резной дубовый иконостас, воссозданный по старинным чертежам. "Вот установлю иконостас, а меня уберут. Сюда придут другие, я чувствую это", - не однажды говорил в кругу друзей отец Петр. "Да куда ж ты денешься?" - удивлялись друзья.
Как ни торопился отец Петр, но к празднику Преображения Господня новый иконостас установить не успели. Литургия была отслужена в притворе храма, куда вынесли престол. Прихожане собрались во дворе. У входа в храм стоял облитый солнечным светом отец Петр. Солнечный батюшка. Таким все его и запомнили. Это была последняя служба отца Петра, получившего к тому времени звание архимандрита. В ночь на 20 августа 1997 г. архимандрит Петр был злодейски убит в прицерковной келье, где проживал…
Верующие прихожане считают, что отец Петр принял мученическую смерть за свою веру в Господа. В момент гибели ему был 31 год. О земном пути отца Петра — в миру Посаднева Виталия Леонидовича — повествуется в книге «Крымский священномученик», изданной московским издательством «Паломник».
Архимандрита Петра похоронили на кладбище, в пяти километрах от Севастополя. На его могиле всегда много цветов. В день рождения 5 марта, в день памяти 20 августа и в дни ангела 5 января и 6 сентября у его могилы собираются прихожане Воскресенского храма, которых он собрал в единую православную семью, приезжают паломники из Молдавии, монахи с Афона и православные люди со всех концов огромной матушки России. Одним архимандрит Петр помог при жизни; другие едут, чтобы помолиться крымскому новомученику. Едут за светом, за правдой, за помощью. На его могиле было много случаев исцеления от пьянства и наркомании.
Стоя на краешке Форосского утёса, откуда, кажется, весь Божий мир виден, как на ладони, думается о том, что всё проходит, остаётся лишь память, которая держится на народной любви. Её невозможно отменить ничьими судами, очернить клеветой, убить. Так было на заре христианства, когда первые подвижники своею жизнью исповедовали веру, так происходит и в нынешний век. Всё сиюминутное, жадное, тщеславное в конечном итоге будет отсеяно, а новые мученики за веру будут прославлены Церковью.
Примечание : Тайник создан взамен находящегося в архиве тайника .
